Синеглазка для Грома

— Не надо, товарищ комбат. Вы мой начальник, я ваша подчиненная. Меня не должно волновать кто такая Юля. Не нужно ни о чем говорить. Я устала очень, пойду.

Все это время я не смотрю на него. Куда угодно, только не в глаза его синие. Знаю ведь, что утону. С головой уйду и не выкарабкаюсь. Срываюсь к двери. Но в следующую секунду он хватает меня за руку. Его пальцы сжимают мое запястье так сильно, что кожа начинает гореть. Он чувствует это и немного ослабляет хватку. Проводит большим пальцем по тому месту, где горит.

— Останься…

Тихий, едва различимый шепот, но как много в нем соблазна! Если бы он знал, как сильно я хочу этого! Если бы мог почувствовать ту силу эмоций, кипящих в моем сердце. Вот только хватит с меня боли и разочарований. Я понимаю, что для него смогу стать лишь вторым, запасным номером. Но моя гордость ни за что не позволит случится этому.

Поэтому я просто вырываю руку из его хватки и стремглав направляюсь к выходу. Я выбегаю на темную улицу, я несусь к дому. В моих глазах слезы, а все тело дрожит будто бы от холода несмотря на раскаленный, душный воздух летней ночи Кировабада.

***

Я не могла уснуть. С улицы доносились голоса все еще гуляющих на свадьбе Сугробова. Да и мысли о Громе были не менее громкими. Сомнения терзали мою душу. А может быть я зря не послушала его? Может нужно было дать высказаться комбату? Все эта Юля перебила.

Вдруг раздался стук в дверь. Подскочив с кровати, накинула на плечи халат и с колотящимся в груди сердцем ринулась открывать.

На пороге стоял он. Высокий, крепкий. Его всегда холодные глаза огнем прошлись по моей фигуре. Я поправила плечики халата, заметив, что один спал.

— Вы пришли? — выдохнула, воодушевившись. Сердце в груди ликовало. Если вернулся за мной, значит лгала Юля. Не любит он ее.

Гром кивнул.

— Там документы срочные нужно на Москву подготовить. Сейчас из штаба звонили. Собирайтесь, идем в казарму.

Я настолько не ожидала услышать подобного, что пришла в себя не сразу. Гром велел мне одеться, а сам спустился вниз. Стал ждать меня там.

Пока переодевалась, думала о том, что легко с этим мужчиной не будет, даже в роли простой работницы.

Спустя пять минут я спустилась. Гром, заметив меня, затушил сигарету и направился к казарме. Когда мы поравнялись с ним, я все-таки не выдержала.

— Обычно по ночам мужчины навещают любимых. Они красиво ухаживают за дамами, дарят им цветы. А вы такой не романтичный, товарищ комбат. Да и веселиться не умеете, — я кивнула в сторону толпы у подъезда Сугробовых. Мы как раз проходили мимо их дома.

На улице было темно, но я четко увидела, как дернулся уголок его губ в намеке на улыбку.

— Радуйся, Счастливцева. Завтра утром все страдать будут от головной боли, а мы с тобой как огурцы. Да еще и работу выполним.

Я покосилась на него. Да уж, мотивация — не его конек. Но с другой стороны, плюсы в этом тоже были. Мысли о том, что комбат Гром проведет эту ночь со мной, а не с мымрой Юлькой, поднимало мое настроение до небес.

Глава 12

Неделю спустя

— Вы все еще в ссоре?

Женя широко зевнула. Подруга никак не могла привыкнуть вставать рано утром. Сан Саныч, занятый поливкой деревьев, помахал рукой. Я вспомнила о том, что снова не взяла для Мишки косточек. Вчера готовила плов, и много осталось.

А еще пес большой любитель моих печений. Когда он подбежал ко мне, я, потрепав мохнатого по шерстке, вытянула из бумажного пакета парочку штук. Мишка радостно слопал вкусняшку.

— Балуешь ты его, красавица, — усмехнулся Сан Саныч. Женька же наоборот была настроена негативно.

— Сан Саныч, вот скажите мне, зачем вам петух на балконе? — возмутилась Сугробова. — Уже сил моих нет! Каждое утро «кукареку»! Ни по будням, ни по выходным покоя нет.

Прапорщик в ответ только рукой махнул.

— Его супруге петуха подарили, он и сам то ему не рад. Не злись ты, Жень. Ну подумаешь, кукарекает.

Женька метнула в меня взглядом.

— Я его вчера вообще нашла трепыхающимся в воздухе перед моим балконом. За ногу привязанный, висит вниз башкой и крыльями машет.

Я рассмеялась звонко. А я то думала, что смешнее последствий Женькиной свадьбы ничего нет.

На следующее утро после торжества, такой скандал был. Ванька, с Грызуновым и Аркашей так разгулялись, что решили оправится в город на продолжение банкета. Кончилось их десантное веселье тем, что они решили справить нужду прямо на ступеньках какой-то церкви, за что были нещадно избиты местными бабульками. И смех, и грех. Надо было видеть их лица, когда наутро, Гром в своем кабинете устраивал им выговор. Вот уж точно прав он был, насчет веселья и того, кто и кем будет чувствовать себя в итоге.

— Я тебе так скажу, — вырвал из мыслей недовольный голос Женьки. — С этим переездом мне пришлось Сугробова раньше простить. Моя воля, я бы месяц с ним не разговаривала, после того как он меня без первой брачной ночи оставил.

— Ладно тебе, Жень, зато квартира хорошая. Ну с кем не бывает? Уверена, это все Грызунов виноват, потянул его. А Ванька просто не хотел от коллектива отрываться.