Синеглазка для Грома

— Привет, ты не вовремя, Юль.

Я был таким уставшим. Сил не было даже на то, чтобы удивиться ее присутствию здесь. Она застыла посреди комнаты.

— У меня отец умер, — в ее глазах блеснули слезы.

— Соболезную, но я правда, сейчас дико занят. И устал. Если нужно, наберу ребят из части, они помогут с похоронами. Завтра утром я уезжаю в Кировабад.

Несколько секунд она молча смотрела на меня.

— Ты так изменился. Раньше бросился бы все мои вопросы решать. А теперь приходится все самой, — ее губы скривились в улыбке.

— Может, это я виноват, что сделал тебя неустойчивой к проблемам. Но все что я могу — договориться о помощи. Я даже на день не смогу остаться, Юль.

— Нет-нет. Ты не подумай, я не упрекаю. Это так.

Мне не хотелось находится с ней наедине. С недавних пор между нами чувствовалось сильное напряжение.

— Спасибо. Пойдем я тебя провожу.

— Не выталкивай. Дай пару минут. Я поговорить хочу.

Я посмотрел на время. Хотел Синеглазке набрать, а сейчас она спать уляжется, уже и не поговоришь. Хотя, такие новости лучше с глазу на глаз, чем так.

— Ладно, говори.

Мы прошли в комнату, я сел в кресло, указав ей на напротив стоящее.

— Гром, я хотела попросить прощения. Понимаю, что твое отношение ко мне сильно изменилось и все из-за того документа.

Я смотрел на нее и понимал в который раз, что ничего не екает. Даже намека нет на какие-то эмоции. Ничего кроме раздражения.

— Я думаю, ты потеряла чувство реальности, Юль. И если я никогда не лез в бабские дела, но подставить весь батальон — это было сильно.

Она опустила голову, несколько слезинок скатилось с лица.

— Юль, я думаю нам стоит остановиться, — хотел подняться с кресла, но Донская резко подобралась.

— Нет, прости, я возьму себя в руки. Я должна тебе сказать это. Я вижу, как ты любишь Счастливцеву, по началу сильно злилась. Я привыкла, что ты есть у меня… с самой школы. А тут какая-то девка… — заметив мой строгий взгляд, осеклась.

— Прости, девушка. И ей достается больше тебя… да что там, весь ты… Но после смерти папы, после случившегося я поняла, что веду себя неправильно. Я никогда не любила тебя как мужчину, Гром. Ты был для меня всегда как старший брат, как друг, как моя личная стена. И когда появилась Вита, моя первая серьезная угроза… я вдруг решила, что ты мне нужен. Во что бы то ни стало. Это какой-то морок. Это ошибка. Я не имела право так поступать с вами. И я прошу у тебя прощения. Вы прекрасная пара, и дай вам бог счастья. Я просто не хочу, чтобы ты злился на меня. Я не хочу расставаться на такой ноте.

Я не понимал, о чем она пытается сообщить мне.

— Расстаться?

— Я ухожу из армии. Это не мое, Гром. И никогда не было моим.

О, как. Чем дальше, тем интереснее.

— И чем будешь заниматься?

Она пожала плечами.

— После отца мне осталось кое-какое наследство. Я всегда любила рисовать. Закончу школу, попытаю счастье в творчестве. Разберусь, нужно начинать все с нуля. Олег погиб, я не должна хвататься за армию, как за воспоминания о нем. Он всегда со мной, и с тобой. А жизнь продолжается.

В дверь постучали.

— Черт. Погоди, — я поднялся с кресла, направился в коридор. Какой-то безумный вечер выходит.

На пороге стоял портье.

— Громов Игорь?

— Да.

— В вестибюле вас ожидает генерал Колышев. Будте добры, спуститесь со мной.

Я заглянул в номер.

— Юль, пять минут, я приду сейчас.

Захлопнув дверь, направился следом за портье.

Какого черта нужно от меня генералу?

***

Синеглазка

В семь утра телефон разрывался. Я с пяти в кабинете, а он все звонит. Подняла трубку, стоило услышать голос Грома, тут же гневом затопило.

— Синеглазка, в чем дело?! Не могу дозвониться!

— У Юли спроси, она лучше знает! — крикнула в трубку и положила ее. Ты посмотри на него! Каков наглец! Нет. Пусть даже не мечтает, что я так просто сдамся. Достаточно с меня Юли.

До конца рабочего дня я не выходила из кабинета. На нервном подъеме, даже есть не хотелось. Как только маленькая стрелка часов достигла пяти, я собрала сумку и спустилась вниз.

— Синеглазка, ты слышала, нашу часть перебазируют в Ульяновск?

Вот так с ходу, огорошил новостью Молот. Несколько секунд мне потребовалось на то, чтобы понять, о чем он толкует.

— Ульяновск?

— Да, приказ с Москвы пришел. Все, начинаем собирать монатки. Здесь наша миссия окончена.

— А как же война? Как же наша помощь?

Молот задумчиво почесал затылок.

— Руководство решило, что мы не будем вмешиваться. Собираемся быстро, думаю за пару месяцев перенесут. Но меня это мало касается, у меня приказ через двадцать дней, — последнюю фразу он проговорил с улыбкой.

— Уже? Так быстро?

— Да, ты будто не рада, — нахмурился парень, приобняв меня за плечи.

— Кстати, Гром вернулся.

— Как вернулся?

Молот улыбнулся, посчитав, что от этой новости я прыгаю от счастья до небес.

— Да, полчаса назад в штабе его видели.

Ну нет. Видеться с ним у меня не было желания.

— Прости, Молот, но мне пора.

***

Полночь. Стук в дверь начался пять минут назад. Только к полуночи этот человек соизволил заявиться ко мне. Я накрылась одеялом, и подушкой и усиленно делала вид, будто не слышу его.

— Вит, открой. Давай поговорим.