Сингапур: Восьмое чудо света

Еще один важнейший фактор, который при рассмотрении стабильного и впечатляющего успеха Сингапура стоит принимать во внимание. Те пороки, которые столь характерны для стран Евросоюза и Соединенных Штатов (жизнь в долг и чрезмерное потребление), жителям этой маленькой страны практически неведомы. Даже в самые жесткие времена экономических и финансовых кризисов Сингапур никогда ни цента ни у кого не занимал, а пользовался всегда только собственными государственными накоплениями.

Да, сингапурцы имеют больше чем достаточно денег по сравнению с жителями многих других стран мира. И при желании могли бы тратить их на многочисленные дорогие развлечения и прихоти, да еще если бы это все можно было делать в кредит.

Но в этой стране все-таки главенствует не только чисто прагматический подход, но и китайская философия экономии и накопительства. Китаец никогда не будет приобретать вещи, которые он не сможет оплатить. Он сначала заработает достаточно денег, а только потом будет решать, на что их потратить. И не станет хватать все что под руку попадется в магазинах, расплачиваясь кредитной карточкой, на которой уже есть несколько тысяч долларов долга (а ведь для Америки, Европы, Австралии подобная практика в порядке вещей).

С учетом того, что подавляющее большинство населения Сингапура — китайцы, нет ничего удивительного в том, что более 80 % сингапурских инвестиций идет именно в китайские проекты. Но есть и другая причина, по которой так происходит. Если в КНР правила игры для сингапурского бизнеса не просто понятны, но и относительно прозрачны, то в той же Индии деловые люди из Сингапура чувствуют себя крайне дискомфортно.

Почему? Дело в том, что в Индии все региональные лидеры избираются всеобщим голосованием и считают просто своим долгом лично вмешиваться в работу любых компаний — что национальных, что иностранных. И тем самым создают огромные бюрократические препоны для нормального функционирования не только сингапурских, но и других иностранных структур. К тому же в Индии существует 320 самых различных языковых и этнических групп, а в том же Китае 90 % населения составляют ханьцы, с которыми тем же сингапурцам намного проще и дела вести, и находить общий язык (как в прямом, так и в переносном смысле).

Что же ждет Сингапур в ближайшем будущем? Проблем перед этим городом-государством стоит немало, и не все они нынешними жесткими методами административного регулирования решаются. Так, в стране по-прежнему сохраняется очень низкая рождаемость — 1,2 человека на семью в год. Замечу, что правительство страны регулярно (и уже не первый год) призывает местное население создавать семьи и рожать детей, но выход из этого «демографического тупика» пока не найден.

А ведь с таким скромным приростом населения весьма скоро за пожилыми людьми в Сингапуре будет просто некому ухаживать, поскольку дети-правнуки будут заняты только одним — деланием денег и развитием бизнеса. Заботиться о старшем поколении они просто не смогут, да и не особо к тому стремятся.

Это значит, что Сингапур в любом случае будет вынужден разрешить въезд в этот небольшой город значительного числа иностранных работников. Причем людей с низкой квалификацией и на долгосрочной основе.

Между тем местное население, живущее с невиданными для многих других стран социальными гарантиями, по вполне понятным причинам против такой перспективы. Поэтому сегодня коренные сингапурцы буквально требуют от правительства, чтобы «пришлым» (какое бы они ни имели значение для национальной экономики) не предоставлять не только гражданство страны, но и даже вида на жительство.

Но вот только как долго подобные ограничения могут сохраняться? По подсчетам демографов — в течение 10–15 лет, не более. Ведь чем старше будет большая часть сингапурского населения, тем кардинальнее будут меняться его настроения. И тем больше будет вероятность того, что иностранцев все равно в каком-то организованном виде придется в Сингапур впускать, даже если это и создаст немалые демографические и социальные трудности.

В Сингапуре уже дважды передавалась эстафетная палочка из рук одного правителя другому. Причем замечу, что передача эта происходит не столько от одного лидера к другому (что, в принципе, для такой страны, как Сингапур, немаловажно), сколько от одного поколения руководителей к другому. Старые и вроде бы отжившие свой век взгляды, понятия, оценки на деле мягко и плавно уступают место вроде бы новой и современной, но в то же время неизменной стратегии государственного развития страны.

Гонка за национальным счастьем, в которую Сингапур оказался вовлеченным сразу после обретения независимости, продолжается. И многое здесь будет зависеть от того, кто возглавит страну в будущем, каких взглядов будет придерживаться и насколько те традиции и ключевые постулаты, которые были заложены более 50 лет назад Ли Куан Ю, окажутся и в будущем востребованы рядовыми сингапурцами, а не только их чересчур умными правителями.