Сингапурская история: из «третьего мира» – в «первый»

В тот момент мы не поняли, насколько важным был этот неудавшийся переворот, потому что мы были слишком озабочены зверским убийством нескольких высокопоставленных индонезийских генералов и последовавшим за этим убийством тысяч людей, по некоторым оценкам, – полумиллиона человек, некоторые из которых были этническими китайцами. Этих людей обвинили в поддержке коммунистов. Сухарто разыгрывал свою комбинацию медленно и тонко, как в индонезийском театре марионеток (wayang kulit), где на экране движутся тени и силуэты. Эта игра теней была режиссирована так тщательно, а шаги по лишению Сукарно власти были настолько постепенными, что в течение некоторого времени мы даже не осознавали, что власть практически уже перешла от Сукарно к Сухарто. На протяжении более чем полугода Сухарто не свергал президента, но действовал от его имени, соблюдая приличия и потихоньку собирая рычаги власти в своих руках, удаляя сторонников Сукарно, ослабляя его позиции. Никаких перемен во внешней политике при новом министре иностранных дел Адаме Малике (Adam Malik) не произошло. В марте 1966 года Сукарно подписал президентский декрет, который давал генералу Сухарто полномочия предпринимать все необходимые шаги для обеспечения безопасности и сохранения стабильности. Я все еще не был уверен, что Сукарно был уже не у дел, таким сильным было его харизматическое влияние на людей. Лишь год спустя, в феврале 1967 года, Национальная ассамблея (National assembly) формально избрала Сухарто действующим президентом.

К июню 1966 года позиции Сухарто достаточно укрепились, чтобы одновременно прекратить «конфронтацию» с Сингапуром и Малайзией. Нормализация двусторонних связей заняла некоторое время. В июне и июле 1966 года Индонезия направила в Сингапур экономические делегации, но это были скорее публичные жесты, чем реальные шаги по развитию сотрудничества. В августе мы сделали ответный шаг, направив в Индонезию торговую делегацию. Некоторое движение вперед в психологическом плане наметилось, когда Сингапур предложил предоставить индонезийским торговцам коммерческий кредит в размере 150 миллионов долларов и позволил «Бэнк Негара Индонижиа» (Bank Negara Indonesia), принадлежавшему правительству Индонезии, снова открыть филиал в Сингапуре. (Эта сделка получила название «рукопожатие стоимостью в 150 миллионов долларов»). Мы также согласились возобновить двустороннюю торговлю на равноправных условиях. Индонезия снова открыла все свои порты для наших судов и обещала, что, после внесения поправок в законодательство, нашим банкам будет разрешено открывать филиалы в Индонезии, но так и не позволила открыть ни одного филиала до начала 90-ых годов. (Те банки, которым все – таки удалось открыть филиалы в стране, постигла неудача. Через 6 лет, в 1997 году, они увязли в охватившем Индонезию финансовом кризисе, возврат выданных ими кредитов оказался под вопросом).

В основе препятствий для восстановления отношений лежали различные взгляды на проблемы политики, обеспечения безопасности, развития экономики, разногласия по вопросу о морских границах, правилах судоходства в проливах и о регулировании двусторонней торговли. То, что они называли «контрабандой», в Сингапуре было совершенно законно, – Сингапур был свободным портом. Мы не вполне понимали, как работало их правительство, и нам потребовалось немало времени, чтобы научиться лавировать в его лабиринтах.

На протяжении нескольких лет отношения между нами оставались прохладными, а прогресс в их развитии – медленным. Со стороны Индонезии просматривалась тенденция вести дела с Сингапуром с позиций «старшего брата». В марте 1968 года Адам Малик, выступая перед членами Индонезийского землячества в Сингапуре, сказал, будто он заверил меня, что Индонезия была готова защитить Сингапур против коммунистов после того, как англичане выведут свои войска в 1971 году: «Мы защитим их (200 миллионов человек, населяющих страны АСЕАН), даже если угроза будет исходить от Чингисхана». Язык совместного коммюнике, принятого в конце его визита, был более дипломатичным: «Усиливать существующие связи на основе равноправия, взаимного уважения и невмешательства во внутренние дела друг друга».

Несколько месяцев спустя, в середине октября 1968 года, после того как мы повесили двух индонезийских коммандос, приговоренных к смерти за убийство трех человек в результате взрыва ими бомбы в 1964 году в отделении «Гонконг энд Шанхай бэнк» на Очард Роуд, отношения между нами катастрофически ухудшились. (Об этом говорилось в Главе 2). Реакция Индонезии была сильнее, чем мы ожидали. Толпа из 400 студентов, одетых в мундиры, разгромила наше посольство в Джакарте и резиденцию посла. Индонезийская охрана посольств отсутствовала. Министр иностранных дел Адам Малик призвал к спокойствию, говоря, что у него не было никакого желания принимать ответные меры против Сингапура!