Сингарелла

— Вы гречанки? — спросил Кирилл у переговаривавшихся на незнакомом языке женщин, которые продавали в тени, у ручья, яблоки, хлебные сухари, орешки, пластмассовые бутылочки с самодельными напитками.

— Да, — с доброжелательным удовольствием, которое можно было спутать с гордостью за происхождение, ответила одна из женщин. На самом деле, общение с иноземцами доставляло местным жительницам вполне объяснимую радость.

— Но в Греции нас не очень понимают, — на удивительно чистом русском языке добавила другая, более молодая и бойкая, с глазами-оливками. — Потому что у нас этот, как его…понтийский диалект, кажется. Так полагают, во всяком случае. Мы ведь сами в Греции не были. — Она что-то сказала на своем языке товаркам, гречанки засмеялись. — Нам и здесь хорошо. Хоть в Греции, говорят, есть всё! — последние слова прозвучали торжественно, как у конферансье.

— В Греции всё есть… — то ли согласился, то ли уточнил Кирилл, разглядывая яблоки. — А вы знаете, откуда это выражение?

Гречанки посовещались на своём, как они полагали, понтийском наречии. Вопрос незнакомца поверг их в некоторое смущение. За всех ответила та же молодая и бойкая:

— Это, скорее всего, кто-то из наших сказал… Может, артист или президент, а может, эмигрант какой-нибудь. А потом и все стали повторять…

Кирилл совладал с улыбкой, и борьба с эмоцией родила, как это бывает, грустную фразу:

— Действительно, это произнес персонаж, можно сказать, из ваших… Но… Но написал об этом другой человек. По фамилии Чехов. Это было давно, лет сто назад.

— Да-а? — удивленно протянули, кажется, все гречанки. — А где про этого грека можно почитать? Как роман называется? Или статья?

— «Свадьба», так и называется. Это небольшой рассказ. Скажите, а лошади едят яблоки?

— А зачем мы здесь сидим? — удивилась озорная гречанка. — Вот отличные яблочки для твоей лошадки… Кормить вот так нужно. Кладешь на ладонь, и с открытой ладони ей даришь… Не бойся, не укусит. Ты какую присмотрел?

* * *

Кирилл, с пузырящимися от яблок карманами походной куртки, прошел вдоль многометровой конструкции из столбов и перекладин, у которых на привязи стояли уже оседланные, оказывается, такие разные, словно люди, лошади.

— Мне бы серую, с яблоками, — заказал он молодому работнику станции, — говорят, они красивые, похожи на облака в пасмурный день…

— Вот, — указал подросток на почти белую, в серых пятнах, лошадь, — засоня. Как минута, так спит…

Лошадь действительно стояла с закрытыми глазами.

— Как зовут? А она точно — серая, с яблоками? — у Кирилла поучилось разочарованно.

— Ласка, — ответил подросток, поправляя подпругу. — Орловский рысак. Серая в яблоках.

Когда набралась группа, кудрявый грек-джигит, сев перед публикой на одну из лошадей, объяснил вкратце и популярно, как управлять «данным видом транспорта», заверив, для начала, что делать это не сложнее, чем «рулить мотоциклом»:

— Тормоз — поводья на себя. Ехать вперед — отпускаем поводья и легонько шенкелями по обоим бокам, вот так. Левый поворот — тянем соответствующий повод, и шенкелем по боку, вот так. Правый — аналогично. В гору — туловище вперед. С горы — туловище назад. Как физика подсказывает, чтобы быть перпендикулярным земле. А то некоторые делают наоборот… Слушайте природу! — и она сыграет гармонию. Этих знаний для прогулки хватит. Никаких резких движений! Идём коротким аллюром, шагом. Не волнуйтесь, лошади двигаются друг за другом, по тропе… Угощенья — потом!.. Конфеты, сникерсы и сухарики для пива — ни в коем случае! Разрешаю немного хлеба, яблоки!.. Но, повторяю, всё это после прогулки! Вот, смотрите, лошадь затянута туго, для езды, и если ее сейчас накормить, то она, попросту говоря, лопнет!..

Инструктор, и без того похожий на кудлатого разбойника, для убедительности дул щеки и страшно вращал глазами… В заключение урока сказал несколько «лошадиных» мудростей:

«Подкова держится на гвозде, лошадь держится на подкове, на лошади держится всадник, на всаднике держится крепость, на крепости держится государство…»

* * *

Кириллу, несмотря на его невнятный протест, помогли влезть на лошадь, подсадили, поправили ноги в стременах, подали поводья.

При посадке слетело с головы сомбреро, нечего было и думать, чтобы поднять его и водрузить на место.

Когда караван тронулся, Кирилл запаниковал, задавшись, как почудилось, важнейшим вопросом конного управления — что такое шенкель? Оглядывал бока лошади, но видел там только свои туфли, вонзенные в стальные стремянные рамки.

Спросить уже было не у кого, и он ругал себя за невнимательность на уроке у главного разбойника.

Благо, лошадь пошла сама. Неопытному наезднику оставалось следить за тем, чтобы не упасть. И первые минуты езды, забыв поводья, Кирилл сидел истуканом с выпученными глазами, вцепившись в луку седла.