Сингулярность. Образы «постчеловечества»

Казалось бы, доступ к публикаторству без предварительного отбора означает торжество анархии. А в информационном плане — тожество какофонии и шума. Да, без шума не обойтись. Вместе с тем среда свободного авторства все-таки имеет встроенный механизм отбора значимости, компенсирующий разбалансировку авторитетов и ориентиров.

Отбор значимости среди гвалта

Публикуя что-либо, юзер преследует одну цель — добиться отклика. Это технически новый способ социализации. Ради отклика всякий юзер стремиться быть интересным, старается подобрать интересную тему, интересно выразить свои мысли. Если у него получается, и он добивается отклика, то сама процедура отклика используется окружающими ровно с той же целью — добиться отклика в свою очередь, уже на свое выступление.

Наиболее интересные темы способны заразить интересом большое число юзеров. Начинается эпидемия интереса к теме. Причем каждый участник добавляет что-то свое — сокращает, приписывает, ставит акценты, изменяя входящее сообщение. В результате этой подстройки вирус интересности мутирует, стремясь найти оптимальную форму, способную захватить как можно большее количество жертв. Каждый из нас прилагает к этому свое усилие, выступая в роли активного фильтра, реагирующего на важные сообщения, изменяя их с целью наращивания интересности.

Сообщения, не обладающие потенциалом интересности (то есть потенциалом отклика) частными фильтрами не пропускаются. Вот и отбор общей значимости в череде частных усилий.

Пока авторство было уделом тех немногих, кто имел доступ к опубликованию, значимость сообщений отбиралась до публикации. На этом и строилась монополия институтов, которые узурпировали право на предварительный отбор значимости. Теперь роль таких институтов в очередной раз может быть низложена. Вместо этого появляется новый статистический механизм, выполняющий функцию отбора значимости уже после стартовой публикации. Причем такой отбор производится не уполномоченными центрами информирования, а распределенно — всей сетью. Это механизм вирусного редактора.[14]

Связь без отклика — бессмысленна. Представим себе миллионы опубликованных сообщений, ни одно из которых не нашло продолжения в виде отклика. Такой интернет нам не нужен. Зачем он? Другое дело — если сообщение может вызвать резонанс. А только ради этого оно и создано. Резонанс, настраиваемый вирусным редактором, как раз и привлекает людей туда, в эту среду.

Вирусный редактор — это живое биение общественного мнения. В результате потенциал взаимодействия и подладки оказывается больше потенциала анархии и какофонии.

Происходящее на наших глазах освобождение авторства, охватившее уже два золотых миллиарда (количество пользователей интернета), разрушает старые институты, создает новые механизмы.

Первый удар пришелся на профессиональных производителей общественно значимых текстов — на СМИ. Но проблемы СМИ, смерть газет — это лишь морщинки на мировой поверхности океана истории. Важнее понять, как теперь будут устроены всеобщие контент и коннект. И потом уже можно обсуждать частности — такие как перемены в медиа.

Влияние новшеств удобно описывать с помощью адаптем. Адаптема — ключевой фактор неизбежных изменений, осознание которого позволяет привыкнуть к будущему и управлять настоящим.

Адаптема 1. Публикаторство из возможности превращается в обязанность

Уезжая в глушь, мы почему-то непременно сообщаем окружающим, что некоторое время будем без связи. Как бы извиняясь.

Если Пети долго нет на форуме или в «Фэйсбуке», френды поинтересуются — не случилось ли чего! А Петя будет объяснять и как-то даже… оправдываться. (Конечно, не всегда Петя так уж кого-то интересует, но это ведь совсем плохо для Пети, если никому нет до него дела, верно?)

Наконец, если мы хотим купить у фирмы «Восход» турпутевку, заходим в интернет и не обнаруживаем там информации об этой фирме, то путевку у нее мы не купим.

Присутствие в сети становится обязательным. Публикуюсь — значит существую. Публикаторство из возможности превращается в обязанность. И чем дальше — тем больше. Это логично, ведь публикаторство является условием социализации. Если человека нет в сети, хотя бы в отраженном виде, — то его нет. Нет для других, нет как социального существа. Сейчас это еще не на 100 % так, но дело к тому идет.

У разных субъектов своя мера этой активности, но в целом объем участия будет стремиться к объему возможности. То есть 2, 3, 4 млрд людей, получивших доступ в интернет (плюс иные субъекты публичной активности), породят 2, 3, 4 миллиарда аккаунтов. И все будут производить информацию, причем так, чтобы оказаться интересными и добиться отклика или хотя бы обозначить свое существование. Чтобы быть в обществе на его условиях.

Адаптема 2. Все — сами себе медиа