Дом находился за городом. Шоссе, начинавшееся от старых городских ворот, увенчанных безобразной башней, пробегало значительное расстояние, прежде чем достигало горы, покрытой великолепным буковым лесом, которую оно огибало, и на самом изгибе его находился дом надворной советницы. Он был стар и некрасив — одноэтажный, с массивной черепичной крышей, увенчанной двумя огромными трубами. Стены его были покрыты диким виноградом, который, однако, не мог скрыть, всех недостатков штукатурки и древности рам, но, несмотря на это, домик выглядел очень мило и уютно под защитой зеленого леса... Но старый дом, если смотреть на него с того места долины, откуда было видно все основание горы, имел соперника, который подчеркивал его недостатки. У того же самого выступа горы поднимался блестящий фасад нового дома, отделенного от владений тети Вари только высокой живой изгородью. Над плоской крышей главного здания возвышалась с южной стороны четырехугольная башня с изящной галереей, а четыре окна, занимавшие всю ширину стены башни, представляли собой в ослепительном переливе цветов драгоценные картины, составленные из разноцветных стекол. Северный ветер оставил, казалось, всю свою суровость за зеленой изгородью. В саду тети Вари он проносился над почтенными немецкими овощами и капустой и над лужайками с высокой травой, усеянной полевыми цветами, а там он шелестел листьями лавров, гранатовых и апельсиновых деревьев, которые покачивали своими цветущими ветвями над террасой и широкой ведущей в сад лестницей. Тут был простой колодец, вода которого по деревянным трубам текла в старое покрытое мохом каменное корыто, а там били фонтаны, рассыпая свои серебряные брызги по нежному, как пух, английскому дерну и по великолепным восточным розам...