Синяя папка. Сережка. Давным давно была война... (СИ)

-Сержант! Ты рехнулся? Он же мертвый… Мы этого мальчонку уже видели, там в рядке - у него ж вместо головы … сам знаешь. – возмутилась военфельдшер.

-Да живой он! Теплый …

-Сержант… после огня все теплые…

-Вера, да сердце бьется!

И тут мальчишка еле слышно застонал.

-И правда живой… Только, не жилец… - начала было фельдшер.

-Да не умничай ты! – не выдержал сержант. -Смотри, что можно сделать!

Фельдшер стала аккуратно «колдовать» над мальчишкой:

-Голова разбита в двух местах, череп похоже цел, но это уже врачам смотреть, пока – перебинтуем, рана плеча, возможно – перебита ключица – пулевое… Большая потеря крови… очень большая. Если выкарабкается – счастливчик.

-Верочка! Ты же у нас Верочка – ты в нас веришь, а мы живем! Да он уже счастливчик – чуть живого не закопали!

-Ну, что? Выживет? – подошел капитан Субботин.

Товарищ капитан, много крови потерял, не понятно, что с головой… Будем верить! – улыбнулась фельдшер.

После успешной операции два врача – хирурга устроили небольшой «перекур».

-Лариса Михайловна! У меня – дежавю… - молодой врач-хирург постучал себя рукой по голове.

-Что случилось, Петр Васильевич? – поинтересовалась у молодого коллеги, повидавшая многое в жизни и на войне, майор медицинской службы.

-Вы знаете, что я был переведен сюда из СЭГ- 1857…

-И-и-и?

-Мы сейчас оперировали мальчишку, так вот, пулевое на груди у него штопал я, причем выписать мальчишку и отправить в суворовское должны были совсем недавно! Только мальчишка, за пару месяцев, будто стал крепче, рослее…

-Ой, Петр Васильевич! Они же растут как на дрожжах, мальчишки эти… Неужто не знаете? – улыбнулась Лариса Михайловна.

-Лариса Михайловна, только вот рана, что я зашивал, выглядит старой… Вы же сами ее видели и сказали, что у парня вся левая сторону уже в «дырках», что он – везунчик: и голова почти цела – небольшие пробития, и пуля два раза выше сердца прошла.

-А когда вы его оперировали?

-В ноябре, где-то в середине ноября 1943, если не ошибаюсь… Его должны были выписать из госпиталя, отправить на восстановление, а оттуда – отправить в суворовское, в тыл! А сегодня – 28 марта! Я его видел последний раз в середине февраля, он еле ходить начал, а потом меня направили сюда.

-Он, конечно, мог сбежать на фронт, но восстановиться… -высказала предположение Лариса Михайловна. – Может вы что- то путаете? Может, просто устали, и Вам надо передохнуть?

-Лариса Михайловна! А давайте на спор! Я Вам сейчас постараюсь вспомнить его приметы, даже как его зовут!

-Капитан, на шоколад? –поддержала спор майор.

-Обижаете, Лариса Михайловна! Я же знаю, что Вам он придает силы… С меня шоколад, а с Вас – обучение всем хирургическим премудростям!

-Ох, и хитрец, Вы, Петр Васильевич! Вы же и так, отличный специалист!

-Ну что Вы, Лариса Михайловна! Мне до Вас еще – ого-го, сколько учиться и практиковать!

-Не надо лить мед на сахар! Давайте, говорите Ваши приметы! – растаяла от комплементов майор. – А то уже пора оперировать следующего…

-Пара секунд… - молодой хирург немного задумался, вспоминая. – Зовут его Сережа… Сергей – Воробей.

-Воробей – фамилия? – не поняла майор.

-Так его в госпитале прозвали, Стреляный воробей – из-за ранений, а фамилия – незабываемая – Партизанов!

-Действительно – не забыть… Стреляный, говорите? Кроме пулевого в грудь и касательного слева по ребрам – есть еще?

-Именно! «Правое бедро», пулевое, медиальная широкая мышца, сквозное, чуть выше колена; сквозное, пулевое, «грудь – спина» Вы видели, я ее зашивал; касательное – ребра – тоже видели; ранение головы, касательное, над левым ухом! Кажется, все!

-А шрам в районе 9-10 ребра? Забыли? Неужто не заметили?

-Заметил, но его не помню… А еще не помню у него шрама на шее…

-Кто за ним будет ухаживать? – Поинтересовалась майор.

-Скорее всего, если к тяжелым, то Макеева и Свиридова, вот они и расскажут…

-Договорились, Лариса Михайловна!

Через 8 дней, вечером, в дверь комнатки Ларисы Михайловны постучались.

-Входите! Открыто! А, Петр Васильевич, что-то экстренное? – доктор сидя за столом посмотрела на открытую дверь.

-Нет, Лариса Михайловна, все спокойно… Только вот мне не спокойно… Вот Ваша шоколадка! – капитан сделал пару шагов в комнатку.

-Заходите, присаживайтесь… Рассказывайте по порядку – это другой мальчик?

-Он очнулся, назвал имя и фамилию – Сережа Партизанов! - грустно сказал капитан.

-Ну, так Вы правы оказались! Зачем шоколад?

- Лариса Михайловна! Все, что я сказал из ранений – у него в наличии… Но! Я не могу вспомнить, чтоб у него были еще и осколочные правой части спины и серьезное ранение в районе правой подмышки! Ему с такими ранениями лечиться от 2-х месяцев! Не было их! Не было всего полтора месяца назад!

- Петр Васильевич! Возможно, ранения были не столь серьезны, как Вы считаете, возможно легкие осколочные… - улыбнулась врач.

-Товарищ майор! – переход на официоз показал, что молодой хирург посчитал, что над ним подтрунивают. – Прошу Вас провести осмотр раненого вместе со мной, как только к Вас появится время и будет возможность.

-Хорошо, Петр Васильевич, - смягчила напор молодого врача майор. – Будем учиться премудростям?