Синяя Рыба

— С его смертью в мире не прибавится добра. Ты же знаешь, борясь со злом его же методами, мы только умножаем его. Месть — не самый лучший мотив. Ты же сам нас этому учил. Мы не должны терять надежду. Шанс должен быть у каждого. Возможно, он поймет. И изменится.

— Эриус? Изменится? — Ротсен горько рассмеялся. — Скорее, гномы будут играть в симфоническом оркестре, или Великая река потечет вспять! Этого не произойдет. Никогда!

— И тем не менее, мы должны позволить ему решать самому. У него есть право выбора, и мы не можем лишить его этого права.

— Он сделал свой выбор! — вскричал Ротсен, вскакивая со стула. — Он злодей, и не станет другим! Если бы я не знал тебя, то подумал бы, что ты оправдываешь его.

Кентавр сокрушенно покачал головой.

— Я его не оправдываю. Я лишь не хочу допустить лишние страдания, и предостеречь тебя от поступков, которые, возможно, станут ошибкой.

— Я решу сам, — отрезал Высший маг, — Оставь свои советы при себе. Я все сказал. Вы знаете, что делать. Можете приступать немедленно. Совет закрыт.

Постепенно все стали расходиться, живо обсуждая услышанное.

И никто не обратил внимания, что эта Синяя Рыба была не такая как всегда: она была непохожа на себя. Жесты, мимика, интонации — вроде бы ее, и в то же время чужие. В ее поведении было что-то новое, холодное и скользкое, хотя она всеми силами старалась это скрыть, в голосе появились металлические нотки, а взгляд стал другим — хитрым, проницательным, и цепким, мгновенно подмечающим все детали.

Но впопыхах никто этого не заметил.

Никто не заметил и того, что багряно-красное свечение — это не горечь утраты и душевная боль, а нечто совсем иное — затаенный гнев и беспощадная жестокость. Что поделать, злоба и печаль — чувства одного плана, и визуально они выглядят весьма похоже. Все были слишком взволнованы, чтобы ощутить эту почти неуловимую разницу.

На что Эриус, впрочем, и рассчитывал.

Белый дворец

Белое марево, наконец, полностью рассеялось, и небо вновь прибрело свой классический светло-синий цвет. Только на востоке еще таяли облака, невесомые и полупрозрачные, отсюда похожие на перья сказочных птиц. Облака плыли так высоко, словно они были приклеены к небосводу. Выше — только солнце.

— Туман исчез, — отметил грифон.

— Теперь мы можем лететь! — загорелся второй, — Давно поря поразмять крылья. К тому же, так мы в два счета доберемся до места.

— Ты читаешь мои мысли, — обрадовался первый, — Эй, ребята! Хотите покататься?

— Погодите, — Максим поднял руку. — Что это?

У обочины дороги стояло довольно странное сооружение: каменный круг, огороженный частоколом с металлическими поручнями, какие ставят в музеях, чтобы уберечь экспозиции от слишком впечатлительных туристов. Для входа, тем не менее, был предусмотрен турникет. Индикатор светился красным, давая понять, что проход запрещен. Рядом стоял письменный стол, за которым дремал бородатый карлик в поношенной форме бывшего белого цвета, немного напоминавшую форму работников таможни. К лацкану пиджака был пришпилен значок в форме двойной восьмерки.

— Похож на гнома, — вполголоса, чтобы не разбудить странного человечка, проговорила Вика.

— Что значит «похож»? — грифон широко раскрыл пасть и смачно зевнул, продемонстрировав, что в услугах стоматолога он совершенно не нуждается. — Это и есть гном!

— Кажется, он спит, — отозвался Максим и вопросительно взглянул на грифонов, — Вы знаете, что это?

— Это транспортер.

Услышав его ответ, Вика и Максим со значением переглянулись.

— Вы знаете о транспортерах? — удивлено воскликнули грифоны.

— Я знаю только, что это что-то вроде средства для перемещения, — ответил Максим. — Исчезаешь в одном месте, появляешься в другом.

— Думаю, нам имеет смысл воспользоваться им, чтобы добраться в Белый Дворец, — Вика с надеждой посмотрела на своего спутника, — Что скажешь?

Предложение было заманчивым, но Максим разочаровал ее.

— У нас нет билетов.

— А, может, для нас, как для гостей, сделают исключение? — предположила Вика. — Эй! Господин гном!

Сторож испуганно вскрикнул, мигом открыв глаза, и постарался сделать вид, что вовсе не спал, а глубоко задумался над важными государственными делами. Это выглядело так нелепо и курьезно, что Вика зажала рот рукой, чтоб не рассмеяться, грифоны же, не страдавшие от излишней воспитанности, дружно захихикали.

— Кто тут? А, пассажиры, — он принялся листать журнал, одновременно с этим другой рукой шаря по карманам, пытаясь отыскать письменные принадлежности. — Сейчас, сейчас…

— Простите, пожалуйста, — начала Вика. — Не сочтите за грубость, мы очень спешим. Мы попали сюда из другого мира, и, к сожалению, у нас нет… э-э-э… билетов, так что не могли бы вы…

— Билеты продаю я! — перебил гном, и вытащил из ящика стола два видавших виды медных жетона, похожих на жетоны метро, — Из какой глуши вы приехали?! Ваши документы?..

— Но… — начал Максим.

— Лицензию! Вы что, газет не читаете?

Вика растерянно вздохнула.

— У нас нет лицензии, — честно призналась она, — Но мы…