Синичка. Прощение

Сейчас мне больно от его прикосновений, и в тоже время это самые желанные прикосновения. Его нетерпеливые, наглые пальцы. Его голодный взгляд. Все это слишком для меня. Я жадно отвечала ему на поцелуй, этого я хотела. Чувствовать хотела всего его в себе. 

Я вся горю. Нескончаемая агония. Прикосновения горячего языка к моей плоти, и уже не сдерживаюсь. В голос стону. И понимаю, что мне мало этого. Я хочу больше. Прикоснуться к его идеальному, смуглому телу. Оно такое горячее. Будто солнце, и я желаю получить себе множество ожогов. 

Все мое тело превратилось в один сплошной нерв. Меня всю подбрасывает от электрических зарядов, которые сопровождают его прикосновения. 

Хочу кричать о том, чтоб перестал пытать меня, и в тож время не могу сказать и слова. 

Его губы на моих губах – нееет. Это не поцелуй. Это чистый голод. Когда сильнее хочется. Жёстче. Чтоб до отметин на коже. 

Его пальцы снова во мне. Чувствую их и не шевелюсь. Глаза закатила, и выдохнула. Пальцами простынь сжимаю. Эти его нежно-голодные прикосновения, хуже самой изощрённой боли. Они заставляют меня изнемогать и корчится в агонии. Потому что не даёт кончить. Словно проверяет меня на выносливость. 

Глазами пьяными посмотрела на него, и сама понимаю, что тоже еле сдерживается. 

– Руслан, – пищу я. – пожалуйста. 

Прикасается к мокрым складкам. В ожидании оргазма. И осмелев, вцепится непослушными пальцами в его волосы и приподнять бёдра на встречу его умелому языку. Набросился на мою промежность. Пожирает, сильно посасывает и ударяет языком по набухшему клитору. Так бессовестно и нагло, что заставил заорать и выгнуться. Сокращаюсь так сильно, что становится больно внизу живота.

И как заведённая повторяю его имя, с мольбой в голосе и со слезами на щеках. 

Руслан. 

Слышу ее звуки наслаждения, и самого трясёт так, что кажется сейчас обкончаюсь, как мальчишка. Её удовольствие на моем языке, ударяет в голову крепче любого алкоголя. 

Набрасываюсь на ее губы, и сжираю тихие мольбы с моим именем на её губах. 

– Чувствуешь, Варя? – бессвязным шёпотом. – все это твоё, – снова устраиваясь между её ног. – а это моё. Пальцами до синяков впиваюсь в её бёдра. Раздвигаю головкой члена её мокрые складки. 

Навис над ней, опираясь на руки. 

– Я живу тобой, Варя, – потерся головкой по её клитору. – и ты моя болезнь, – румянец на щеках появился. – и от неё нет лечения, – движения бёдер и я в ней. 

Зарычал от удовольствия. Сорвали тормоза к дьяволу. Вдалбливаюсь в это сочное тело. Не позволяя ей закрыть глаза, или отвернуться. Поэтому одной ладонью держу ее за лицо. Чтоб в глаза смотрела, и видела в моих глазах ее отражение. 

Адское удовольствие. С ней все по -другому. С ней на грани. 

Подхватываю под коленями, чтоб глубже входить. Чтоб зашипеть, когда она внутри сжимает меня. 

Снова набросился на ее губы. Проталкивая на бешеной скорости язык внутри ее рта, и так же долбится членом внутри неё. 

О, дааа. 

Отстранился и смотрю теперь, как член мой поршнем входит в неё. Как она принимает меня. 

Прижал ладонь к ее лону, и тут же пальцами сжал клитор. Не прекращаю движений. И понимаю, что не смог бы остановится даже с пистолетом у виска. 

Сжимаю ее ноги до синяков. И раскрываю ее для себя. Смотрю и беру. Как головка члена входит, и скрывается внутри ее тела. Какая она маленькая и тесная. Нежная. 

К черту все! Хочу брать её. И слышать её голос с моим именем на губах. 

Варя. 

Эта наполненность, когда он во мне. В глазах его самый настоящий голод. Он надо мной такой сильный, опасный. С этим вот голодом в глазах. Голод по мне. 

Да! Хочу этой дикости. Этой адской пытки. Потому что с ним вот так. Бывает нежно, а бывает жестоко. 

Быстрее и быстрее. Безжалостные удары его плоти. Заставляет вскрикивать и закатывать глаза от этого сумасшедшего удовольствия. 

Дрожу, и впиваюсь в его спину своими маленькими ногтями, оставляя там рисунок своего оргазма.

Обессиленные лежим. Мое тело приятно болит. 

– Руслан, – шепчу я. – я все равно так не могу. 

Он не успевает ответить, так как в дверь постучали и оттуда недовольный голос на ломаном русском прозвучал:

– Эй, можно было и потише. 

Тони. 

Я соскочила с кровати и начала наспех собираться. 

Руслан привстал на локтях, все так же обнаженный и не стесняясь своей наготы. 

– Я все знаю, девочка моя, – говорит он. – не нужно этого спектакля. 

17

– Все равно ничего не меняет, Руслан, – отвечаю ему, и надеваю на себя шорты. 

– Думаю это меняет многое, – он медленно, словно хищник подходит ко мне, все так же обнажён. – не так ли? Хватит бегать! Не убежишь! Все равно догоню. 

Я не обижалась и не винила Руслана в этом. Он ведь так уверен, что все можно вернуть назад. 

Пока сидела дома прошлую неделю, я много думала. Если честно, я не хочу больше всего этого. Я лучше буду одна… с Мишкой. Нам вдвоём хорошо.

– К тому же, – сделал шаг ко мне. – я ведь чувствую, как тебе хорошо. Чувствую, что понравилось. Языком мать твою, чувствовал! 

Он прав. Мне действительно хорошо с ним. А может я просто заблуждаюсь? Мне же не с кем сравнить.