Синие стрекозы Вавилона

— Тебя никогда не беспокоила моя душа, Изя! Тебя только жопа моя беспокоила!

Ицхак и сам выглядел не лучше. Плоскогрудая стерва все соки из него высосала. В конце концов, я решил, что моего шефа и одноклассника пора спасать. Решение пришло на третий день после того, как я обрел в себе Энкиду, вечером, когда Ицхак в очередной раз плакался мне на судьбу. Я не стал ничего говорить Ицхаку. Просто выслушал его, выпил с ним харранского коньяка и на прощание сжал ему руки. Ицхак ушел.

Мурзик, которого никто не спрашивал, заявил, закрывая за Ицхаком дверь:

— Не иначе, приворотила она его.

Вместо того, чтобы приструнить раба, я вступил с ним в диалог.

— Что ж, к Алкуине его посылать? Или впрямь в прошлую жизнь отправить?

Мурзик пожал плечами.

— Это уж как лучше, господин…

— Я с этой девкой разберусь! — вдруг вскипел я.

Мурзик не удивился. Только сказал тихо:

— Постарайтесь на части ее не порвать, господин. Времена ныне иные. По уголовной отвечать заставят… У нас на руднике был один. Знатного, кстати, рода. Проигрался, говорит, в кости, полез к соседке — телевизор у ней был новый, хороший. Вынести хотел и продать. А соседка возьми и войди неурочно! Он перепугался, стукнул ее чем-то. А она возьми и помри! Его почти сразу повязали, клеймо на лоб — и в рудник, до скончания жизни. Быстро помер, нежный был…

— Фу, — поморщился я. — Тебя, Мурзик, послушаешь — и вообще жить не хочется.

— Это я к тому, чтоб вы поосторожнее, господин, — невозмутимо ответствовал Мурзик. И ушел на кухню кормить кошку.

Плоскогрудую девицу я подстерег у нашего офиса. Она деловито шкандыбала куда-то, колотя в мостовую каблуками.

— Привет, — вывернул я из-за угла. И тут же взял ее под руку.

Она метнула на меня мрачный взгляд, но ничего не сказала. Продолжала топать.

— Торопишься, красавица? — спросил я.

— А ну, пусти! — резко сказала она и вывернулась. Каратистка, вспомнил я запоздало.

— Стой, ты! — рявкнул я. — Поговорить надо!

Она не отвечая, уходила прочь. Ее прямая спина была прямо-таки голый вызов. Достань, мол, если смеешь.

— Арргхх! — проснулся во мне Энкиду. Я облил ее бранью на божественном языке древнего героя. Она замедлила шаг. Обернулась.

— Что вы сказали?

— Кхх! Нхх! Аккх! — рычал я вне себя от гнева.

Она остановилась. Позволила мне подойти ближе. Сама взяла меня под руку.

— Блудница, — сказал я на ее убогом наречии. — Ты что же это с нашим Изей делаешь? Он с лица спал!

— Я с ним делаю? — возмутилась девица. — Это он со мной делает! Работать не дает. Чуть что — сразу хвать, юбку задерет, повалит куда ни попадя и вставляет свою палку! Я на работу не трахаться хожу! У меня научная тема. Достал он меня, ваш Изя. Что, у него всегда стояк?

— Сохнет он по тебе, — сказал я. — Ты уж, девка, решай что-нибудь. Либо с работы уходи, либо давай ему безотказно, не то помрет Иська.

— Да кто он тебе? Родственник, что ли? — Она близоруко прищурилась. Ее глаза за толстыми стеклами очков казались очень маленькими.

— Одноклассник, — буркнул я. — Ты, Луринду, не дури. Я тебя предупредил. Я ведь тебя, каратистку хренову, голыми руками порвать могу.

Она посмотрела на меня оценивающе. Чуть усмехнулась.

— Вряд ли, — сказала она. Я видел, что она ничуть не испугалась. — Впрочем, — добавила она, покрепче уцепившись за мой локоть, — я вовсе не хочу ссориться. Скажи лучше, чего ты добиваешься?

— Если б знать… — проворчал я. — А ты его не привораживала, а?

— Нет, — ответила она спокойно. Я видел, что мой вопрос ее не удивляет. — Зачем мне это?

— Мало ли…

— По-настоящему меня интересует только моя работа, — твердо сказала девица. — Если ты так дружен с нашим начальником, то попроси его не лазить ко мне под свитер, когда я занимаюсь вычислениями. И не опрокидывать меня раком на клавиатуру компьютера. Это компьютеру не полезно. Может пострадать информация. И хорошо бы он не заливал спермой мои записи, а то чернила расплываются. Передашь?

Я кивнул.

Она вырвала руку и ушла — бум-бум-бум — прямая, как палка, независимая, близорукая и яростная. И что только Иська в ней нашел, в кочерыжке этой?..

В дверь позвонили. Мы с Мурзиком оторвались от «Безумного киллера-5» и переглянулись. Я никого не ждал. Вообще не люблю поздних визитов, особенно если завтра предстоит идти на работу. В Вавилоне полно дармоедов и бездельников.

Звонок повторился. Мурзик приподнялся, чтобы идти к двери. Бросил на меня вопросительный взгляд.

— Открой, — сказал я, заранее сердясь. Кто-то рвался испортить мне мирный вечер с «Киллером».

Мурзик замялся.

— Так это… — вымолвил он.

— Да ладно уж, — сказал я. — Открывай.

Мурзик пошел в прихожую. Лязгнул замок. С порога донеслась возня, потом приглушенное хныканье и шепот.

— Кто пришел? — крикнул я, не отрываясь от «Киллера». Как я и предвидел, безумный киллер оказался инопланетянином. Сейчас он обвивал клейкими щупальцами башню Этеменанки. Башня шипела и плавилась. Эффектно.

Из прихожей мне не ответили. Мурзик бубнил что-то тихое, успокаивающее. Потом шумно потянули соплями, и в комнату вошла Цира.