Синий, белый, красный, желтый

Да, я люблю его больше всего на свете. Он так же прост, как я, понятен, я знаю его, чего не могу сказать о людях, которых узнать полностью невозможно. Я люблю его за то, что он принадлежит всем, значит, и мне, и не принадлежит никому. Впрочем, он принадлежит себе. Я тоже принадлежу себе, в этом мы схожи. Я люблю снег, потому что доверяю ему, знаю: он не подведет, он на моей стороне. С ним у меня всегда праздник. В городе он не бывает девственно-чистым, городской снег болезненно серый, не искрится, не обещает праздника. Но я все равно его люблю и в городе, как любят умирающего человека. Ведь рано или поздно он умрет в городе, но мне все равно обещает праздник, как только я уеду в горы. А в горах… В горах он вечен. Залитый рассветным солнцем, отливает розовым и оранжевым цветом. И у меня возникает ощущение, что эти лучи, отражаясь от снега, ласкают меня. Я становлюсь на лыжи и вижу перед собой огромное белое пространство, которое тянется далеко вниз. Я не вижу ни флажков, ни надписи «Финиш», ни сосен и елок — ничего. Только снег, который зовет меня. И горы, горы, покрытые снегом, оттого сказочно великолепные…

— Тоже мне, поэтесса, — буркнула Нина, переворачивая страницу.