Синий, белый, красный, желтый

— Конечно! — воскликнула она, от «счастья» и руками всплеснула. — Это моя сережка… то есть клипса. А вторая вот… — Нина достала из сумочки вторую клипсу, положила рядом с первой. — Это мое. Смотрите, одинаковые. (Только бы не перебрать радости по поводу находки.) Они у меня постоянно лежат в сумочке. Знаете, может возникнуть незапланированная встреча… тогда я их надеваю… Красивые, правда? А где вы нашли ее?

Рыков явно озадачился. Когда улика налицо, восторги неуместны, в данном случае все наоборот. Он сказал:

— Мы нашли вашу клипсу в доме Печерниных.

— Да? — немного удивилась Нина, не придавая значения словам следователя. О, если бы ее проверяли на детекторе лжи, она бы потерпела фиаско! — А что она там делала?

— Вот я и вызвал вас, чтобы узнать, что там делала ваша клипса.

Пора менять тактику. Нина задумалась, но ненадолго:

— А как вы узнали, что это моя клипса?

— Пока это секрет. Но то, что она принадлежит вам, подтвердили официантки вашего кафе. А еще в ней застрял волосок. Помните, во время нашей встречи я снял соринку с вашего плеча? — Нина кивнула. — А я забрал волосок. Экспертиза подтвердила, что волосок в клипсе и волосок с вашего плеча идентичны.

— Ну, конечно, это же мои клипсы и волосы!

Следователь сцепил пальцы в замок, уперся в них подбородком и затосковал. Видимо, девушка не понимает, что это такое — клипса, найденная в доме ее бывшего жениха рядом с трупами. А сидит она как ни в чем не бывало — ангел, да и только.

— Нина, вы понимаете, что это улика?

— Н-нет, не понимаю. Какая улика?

— Клипсу мы нашли в спальне, где было совершено два убийства.

— Ну и что? (Да, лучше прикинуться дурочкой.)

— А как она туда попала?

— Не знаю. — И это была правда. — Честное слово, не знаю. Я ее потеряла. Думала, уже не увижу… но как она попала в… куда?

— В спальню, где убили двух человек, — терпеливо объяснил следователь.

— Ааа… — открыла Нина рот и вытаращила глаза, словно только сию минуту до нее дошло, где нашли клипсу. — У меня ее украли! А потом… какой ужас! Потом ее кто-то подбросил туда, да?

— Ну, я не знаю, подбросил или вы сами там потеряли…

— Как я могла потерять ее в спальне, если никогда там не была? — возмутилась Нина. — Ой, подождите, так вы думаете… вы на меня думаете?! Что это я?!

— Ну, а что бы вы думали на моем месте?

— Господи, это невозможно! — наконец перепугалась Нина, хотя перепугалась значительно раньше, как только увидела свою клипсу на столе следователя. Ее терзало предчувствие беды, когда она получила повестку, и беда нагрянула. Есть единственное спасение. — Да я целыми днями на виду у всех в кафе. Вы спросите, спросите…

— Спрашивал, — спокойно сказал Анатолий Трофимович. — Да, ваши люди подтвердили, что весь день в прошлый четверг вы находились в кафе до закрытия. Но как-то клипса попала в дом Печерниных? И как раз в ночь убийства.

— Я вам сказала свою версию! — огрызнулась Нина. И вообще, лучшая защита — нападение. — Ищите того человека, который украл у меня клипсу и подбросил в спальню. Думаю, это и будет убийца. Знаете ли, это странно! В городе сотни тысяч людей, а вы сразу меня нашли! Там написано, что эта вещь принадлежит мне?

— Не написано, — сказал он. — Но у нас есть сведения, что именно вы были в доме Печерниных в ночь убийства. Что вы там делали?

У Нины перед глазами пошли красные и черные круги. Сведения!!! У него есть сведения! Значит, еще кто-то знает, что она была в доме? А Глеб? Они же были там вдвоем. Почему Рыков не спрашивает о нем? Стоило немалых усилий взять себя в руки и продолжить все отрицать:

— А кто вам дал такие сведения? Этот человек был со мной в доме? Где он находился, если видел меня? Я хочу… эту… очную ставку с ним!

Нормально! Она поняла, что этот раунд выиграла — следователь опустил глаза, думал. О чем? Конечно, о том, что предоставить Нине свидетеля не может. Иначе свидетель уже торчал бы под дверью. Что-то тут не то, хитрит Анатолий Трофимович. Тем временем он дал ей последний шанс:

— Нина, расскажите мне все, что вам известно.

— Мне нечего рассказывать, — упрямо заявила она.

— Тогда… я вынужден буду задержать вас и произвести обыск в кафе и дома.

— За что?! — выдавила Нина в потрясении. Он не отвечал, буравил ее глазами, и все. Но что интересно, в его взгляде не читалось неприязни, веры в то, что Нина — особа с маниакальными задатками. Она спросила: — Неужели я похожа на убийцу?

— Нет, — тут же ответил Анатолий Трофимович. Нина определила, что он действительно так думает. — Но я должен вас задержать до… выяснения обстоятельств.

— Из-за клипсы?! Которую кто-то украл у меня? Это не повод!

— Этого достаточно.

— А у вас есть ордер на арест? — без надежды поинтересовалась она.

— Я могу задержать вас на три дня без ордера.

— Пожалуйста, не задерживайте меня, это… я же не преступница, — упавшим голосом просила Нина, но следователь остался непреклонным. — Можно мне хоть позвонить? Надо назначить старшего в кафе. Пожалуйста, разрешите…

— Звоните, — и пододвинул телефон.

— У меня есть, — промямлила она и достала мобильный телефон.