Синий город на Садовой

– С'суббота же. Там только дежурная воспитательница, с'спит наверху… Сперва я колотил в дверь, орал, а толку-то… Те же с'самые придут, добавят еще, вот и все… Я с'сперва отбивался, как мог…

Тяжелый, как черная вода, гнев колыхнулся в Феде. Пойти бы и вцепиться в этих сволочей…

– А когда Павлика утащили, я с'сообразил наконец, что можно запереться. Там петли на двери, я нашел палку и с'сунул…

– Ох, Нилка… Как ты там всю ночь-то… – чуть не плача, проговорила Оля. Чисто по-девчоночьи. – Я бы умерла…

– Я даже не понимал: день или ночь. Часы-то они с'сорвали… Окошка нет, лампочка горит одинаково. И время будто… застряло… – Он вдруг на ходу привстал на цыпочки, прижался плечом к Феде и шепнул ему в щеку: – Там только одна проблема была невынос'симая… Ну, как тогда, в лифте… Но пол старый, я в нем щелку отыскал…

Вот уж в самом деле слезы и смех рядом…

Борис деликатно сделал вид, что не слушает, а Оля – она шла чуть поодаль – ревниво спросила:

– О чем это вы шепчетесь?

– Нилка спрашивает, можно ли новый анекдот рассказать, – нашелся Федя. – Про Вовочку… Я говорю, что при тебе лучше не надо…

Борис хихикнул.

– Дурни, – сказала Оля.

Нилка тоже хихикнул. Но сразу же посерьезнел:

– Я потом решил, что буду сидеть и ждать. Хоть с'сколько. Потому что, думаю, все равно это должно когда-нибудь кончиться… И знаете, про что думал еще? Про С'синеград. Как будем опять играть, когда меня освободят… Я там лифт придумал!

– Какой лифт? – недоуменно сказал Борис.

– Ну, такой… Будто у Города несколько пространств. Ну, помнишь, ты рассказывал про параллельные пространства?.. Ну вот, надо найти кусочек волшебного мела, и тогда на любой двери можно написать: "Лифт". После этого входишь, а там кабина и кнопки. И едешь в с'соседнее пространство… Только для него уже нужна, наверно, другая карта.

– И про это ты думал т а м? – выговорила Оля.

– Конечно! Я же знал, что вы все равно меня c'спасете! – Нилка вдруг негромко, но торжествующе рассмеялся: – Как вы ворвались!.. Я перед этим, кажется, немного с'спал – и вдруг – трах!.. А потом еще мотоцикл… Боря, мне надо поговорить с твоим папой.

– О чем? – удивился Борис.

– Ну, он же депутат! Может быть, он посодействует, чтобы без лишней волокиты оформили полное ус'сыновление Павлика.

– Ну да! А потом твоя мама вас обоих под мышку – и в С'соединенные Штаты!

Нилка не обиделся на поддразнивание. Ничуть! Борису он это прощал. Он засмеялся заливисто, будто после нового анекдота про Вовочку:

– Я же говорю, что нет! Хотите, мама даст рас'списку?

– А что! Пусть даст, – согласился Борис.

Брели, брели и вышли на берег. К беседке. Был закат, солнце ушло в тонкую сизую дымку. На светлом небе рисовался старинный Троицкий монастырь, в котором обещали скоро отдать верующим большой собор, но пока были мастерские… Четко так выделялись колокольни, купола и сторожевые башни.

Сели рядышком на перила между колоннами беседки. Федя, Нилка, Борис, Оля. Лицом к закату.

– Красиво, да? – тихонько сказала Оля. – Будто Синеград.

Нилка нерешительно спросил:

– Вы не будете на меня с'сердиться?

– Что ты опять выдумал, Нил? – встревожился Федя.

– Я не выдумал… В больнице я Павлику… рассказал про наш Город. Ну, мы там про многое говорили, вот я и… выдал с'секрет.

– Да какой же это секрет! – успокоил его Борис. – Вон сколько людей знают! Правильно, что рассказал.

Нилка оживился:

– Павлик все понимает! С'сразу включился… ну, будто с нами вместе Город придумывал, с самого начала. Он вообще с'сообразительный… И у него тоже… с'свойства…

– Какие свойства? – не понял Федя.

– Ну, не с'совсем обычные. Как у меня. Я, например, немного летать умею, а он…

– Ох, Нилка… – вздохнула Оля.

– Ну, правда же! Он всякие предметы умеет к телу примагничивать! Ложку, например, или ножик… Из c'coседних палат приходили глазеть на это… И еще знаете что? – Нилка опять посерьезнел. – Он ключ тот, от двери, так же украл… у тех парней… Когда его били в спальне, то ключ на пол уронили и не заметили. А Павлик упал и примагнитил его к спине… Честное с'слово! Не верите? Он с'сам потом показывал.

– Да верим, верим, – сказала Оля.

Федя обнял Нилку за плечо. А Борис проговорил вроде бы дурашливо, а на самом деле ласково;

– Нил-крокодил, ты путаешь все на с'свете. Важно, что не ключ к нему примагнитился, а ты. А он – к тебе. Значит, и к нам. Чего ж теперь…

– А можно пририсовать пятую ногу к табурету? – обрадованно спросил Нилка. – Чтобы он тоже… в студии?..

– Тогда уж и шестую, – напомнил Федя. – Степка, он ведь тоже… Ходит по школе со значком и хвастается, что он в студии "Табурет"…

– Степка – герой, – согласился Борис. – Тогда как забарабанил в дверь: "Заводите мотоцикл! Нилку спасать!" Мы сперва ничего понять не могли, за окнами еще темно…

– Ох, сейчас тоже темно будет, – заметила Оля. – Нилка, тебя не хватятся дома?

– Я же оставил записку! Если я с вами, мама не боится… А там, в подвале, я знаете чего боялся? Только одного: что лампочка сгорит. Думаю, будет полная темнота и полезут из нее эти… "дети Шумса"… С'сейчас смешно, конечно…

– Ох уж до чего смешно, – сказала Оля.