Синий мир. (Сборник)

— Это больше, чем я ожидал, — произнес Склар Хаст. — Отправляйтесь же на свои плоты, берите все, что вам понадобится на новом месте, грузите на кораклы и возвращайтесь сюда. Нам придется выждать, пока Краген не уплывет к Сционе или Спокойствию, в зависимости от того, решим ли мы отправиться на восток или на запад. Стоит ли говорить, что время и направление нашего отплытия должны храниться в тайне. Вы все знаете причину, — он кинул иронический взгляд на Блейсдела, который сидел бесстрастно, как изваяние. — Я понимаю, что многим будет тяжело покидать дом своих предков, но еще тяжелее оставаться, чтобы жить под пятой тирана. Перед Первыми тоже когда-то встал такой выбор. Надеюсь, что по крайней мере в некоторых из нас еще не угас дух наших предков.

Баркан Блейсдел произнес, не поднимаясь на ноги:

— Хватит говорить об идеалах. Собрались идти — так идите. Идите, не сомневайтесь. Мы не будем скучать по вам. Но не пытайтесь вернуться, когда океанские твари, лишившись надзора своего Царя, начнут пожирать вашу губку, рвать ваши сети и ломать ваши кораклы!

Склар Хаст продолжал, игнорируя его:

— Пусть все, кто решит покинуть эти несчастные Отчие Плоты, соберутся здесь через два дня, и мы обсудим между собой, когда нам отправляться.

Баркан Блейсдел рассмеялся.

— Не стоит бояться, что мы будем вам мешать. Уходите, когда вам будет удобно; мы, может быть, еще облегчим вам вашу задачу.

Склар Хаст приостановился:

— Вы не собираетесь уведомлять Царя-Крагена о нашем отплытии?

— Нет. Но, разумеется, он может догадаться об этом, исходя из собственных наблюдений.

— В таком случае я могу сказать прямо сейчас: мы отплываем через три дня, вечером, когда ветер будет дуть к западу — если, конечно, эта тварь соблаговолит удалиться на восток.

ГЛАВА 9

Баркан Блейсдел с женой и четырьмя дочерьми жил в северной части плота, которую редко кто посещал. Это было, наверное, самое уединенное место на плоту, откуда прекрасно просматривались сигналы соседних маяков. Увитая водорослями изгородь окружала его владения, охраняя их от посторонних взглядов. Лишь немногие участки могли соперничать в роскоши с обиталрицем Баркана Блейсдела.

По берегам лагуны были привязаны свыше пяти сотен кораклов, нагруженных всем необходимым для жизни. Следующим утром они должны были отчалить — и больше о них никто никогда не услышит. Поэтому Блейсдел насвистывал, хотя и беззаботно, однако и несколько задумчиво. Его мало беспокоила жизнь Крагена, его беспокоил Склар Хаст.

Однако все шло к лучшему. В самом деле!

На скамье перед домом сидел человек. Сумерки скрывали его лицо. Блейсдел напряг зрение, всматриваясь. Здесь редко появлялись незваные гости — его дом, вместе с семью хижинами других известных людей, был расположен на отшибе.

Блейсдел решительно шагнул вперед, и человек поднялся ему навстречу. Это был Фирал Бервик, Арбитр плота.

— Добрый вечер, — сказал Бервик. — Надеюсь, не напугал.

— Какое там, — сдержанно отозвался Блейсдел. Арбитр Бервик, равный ему по рангу, был достоин уважения, несмотря на последнюю свою выходку во время собрания.

— К сожалению, не могу предложить угощения, — сказал Блейсдел. — Я не ждал гостей.

— Я пришел не за этим, — откликнулся Бервик. — В хорошем месте живешь, Баркан Блейсдел. Многие тебе завидуют.

Блейсдел пожал плечами.

— Всякое место соответствует должности. Иначе нельзя уважать свое место и дело, которому посвятил жизнь. Что привело тебя сюда? Боюсь, не смогу уделить тебе достаточно времени, Арбитр, — я только что вернулся с маяка, трубим общий сбор на плотах для разрешения наболевших проблем.

Бервик сделал вежливый жест:

— Мое дело не займет много времени. Но мне не хотелось бы излагать его на улице. Можно зайти?

Блейсдел откашлялся и распахнул перед ним дверь. Достав из буфета лучину и запалив, он вставил ее в щипцы-подсвечник.

— Должен признаться, твой визит — для меня неожиданность, — заметил он Бервику, искоса глянув на него. — Ведь ты, кажется, в оппозиции. Причем среди самых горячих сторонников молодежи.

— Пойми, — начал Бервик, — многое в нашей жизни продиктовано настоятельной необходимостью.

Блейсдел кивнул:

— Верно. Кому суждено утонуть в океане, того уж не повесят. Пусть недовольные уходят на поиски приключений.

— Вот потому я и здесь. — Бервик обвел взглядом комнату. — Ишь ты, сколько здесь всего. Это, полагаю, артефакты?

— Именно, — кивнул Блейсдел. — Наследие предков. Это мой кабинет, здесь я работаю и предаюсь размышлениям.

— Славно, — скользнул взглядом по стенам Бервик. — Настоящая сокровищница!

— Справедливо замечено, — еще раз кивнул Блейсдел. — Вот эта пластина перед тобой называется «металл». Очень твердое вещество, с ним не сравнится никакая древесина: ни стебель, ни тростник, ни самое крепкое корневище. Этот «металл» способен резать все известные нам предметы, если его заточить как следует. Это мое наследие, — гордо сказал он. — Достанется моим детям. В отличие от многих, — он выразительно посмотрел на гостя, — мое богатство состоит не в подушках и корзинах сластей.

Бервик рассмеялся.