Синий цвет надежды (СИ)

Однако мое внимание привлекли не эти люди, а большое зеркало, которое стояло неподалеку от двери, и, увидев свое отражения, я едва не ахнула. Из немного помутневшей зеркальной глади на меня смотрела изможденная женщина с серой кожей, провалившимся ртом и запавшими глазами. Мои светлые волосы стали грязными, свисали неопрятными сосульками, да к тому же на них налипла грязь, и потому то, что сейчас находилось у меня на голове, очень напоминало седые лохмы. А уж это серое холщовое платье, надетое на меня (старое, да еще и с прорехами!) невольно придавало мне дополнительный возраст. Сейчас я выглядела, по меньшей мере, вдвое старше своих лет (если не больше), да и вид у меня был, словно у нищенки, основательно потрепанной жизнью. Теперь понятно, отчего девица постоянно называла меня теткой. И верно, хорошо еще, что не бабкой... Интересно, сколько же времени прошло с того времени, как в переулке мне влили в рот яд? Судя по моему нынешнему виду, это случилось две-три седмицы назад...

Тем временем люди, находящиеся в комнате, уставились на меня, словно на выставленный перед ними живой товар, и под их бесцеремонными взглядами я почувствовала себя не человеком, а вещью. А еще от увиденного в зеркале я настолько расстроилась, что у меня невольно подогнулись ноги, причем в прямом смысле этого слова, и я опустилась на пол, покрытый ковром. И хотя мне удалось почти сразу же подняться на ноги, стало понятно, что с этого момента присутствующие смотрят на меня кто с неприязнью, а кто безо всякого интереса, что вполне объяснимо – кому нужны больные люди?, особенно если принять во внимание, что они еле стоят на ногах.

– Вот та женщина, о которой я вам говорил... – заговорил один из мужчин, невысокий толстяк с пальцами, унизанными перстнями. В этой комнате он был единственным, кто не сидел, а стоял на ногах (себя, естественно, я в этот счет не включаю). Похоже, это и есть продавец живого товара, к числу которого сейчас отношусь и я. Остальные люди, присутствующие в этой комнате, без сомнений, были покупателями.

А ведь тот язык, на котором говорит толстяк, я знаю, как и еще несколько иноземных! В свое время тетя Фелисия постаралась, чтоб в моем воспитании не было изъянов, и в будущем я (при необходимости) обязана уметь поддерживать беседы с представителями едва ли не каждой из стран, что граничат с нашей державой, а для этого нужно знать иноземные языки. Так что учителей у меня хватало, тем более что у тетушки было правило – нет ничего хуже, чем свободное время, когда не знаешь, чем заняться. Куда полезней использовать это время с пользой, например, выучить еще один, дополнительный язык, который, возможно, тебе когда-то понадобится. И надо же такому случиться – он мне потребовался! Этот мужчина говорит на языке восточного государства Тарак – помнится, когда тетя Фелисия отчего-то решила, что мне его надо учить, я была очень недовольна – мне и без того учителей хватало, голова шла кругом, и еще один преподаватель мне был без надобности. Сейчас же я готова была расцеловать тетушку, и поблагодарить ее за все, что она для меня делала.

А еще я поняла, что права в своих первоначальных предположениях – судно, и верно, прибыло в Тарак... Н-да, эта страна находится достаточно далеко от моей родины, и как можно возвратиться назад – это еще тот вопрос!

Меж тем сидящие люди, посмотрев на меня, явно не пришли в восторг от увиденного.

– Хм... – в голосе одного из мужчин слышалось разочарование. – Она же старая!

– Нет, что вы!.. – замахал руками толстяк. – В сопроводительном письме сказано, что ей двадцать два года!

– Не похоже. Я верю своим глазам, а не бумагам, тем более что написать можно все, что угодно. К тому же двадцать два года – это совсем немало.

– Дело в том, что она перенесла в дороге тяжкую болезнь...

– Оно и заметно... – в разговор вмешалась ярко накрашенная женщина. Эта пожилая особа была единственной женщиной, находящейся среди покупателей, и сидела отдельно, в стороне. – Нет, я ее не возьму. У меня хорошее заведение, его посещают уважаемые и богатые люди, и потому мои девушки должны быть на высоте – хорошенькие, молоденькие, кокетливые, ухоженные... Конечно, некоторые гости требуют для себя только знатных женщин, но то, что я вижу перед собой сейчас – это едва живая тень, да к тому же находящаяся в достаточно значимом возрасте. И даже ваше утверждение о том, что она будто бы из знатной семьи, вовсе не делает ее привлекательней в глазах мужчин. Я скажу так: это изможденное создание не подходит моему заведению ни в коем случае.

– Вы упускаете из вида, что эта женщина стоит перед вами после долгий и трудной дороги, и она просто не успела отдохнуть... – продолжал торговец.

– Тут дело не только в тяжелом пути... – продолжала незнакомка. – Те женщины, которых мы видели раньше – они тоже не успели передохнуть, но выглядят куда лучше и свежей. Скорей всего, эта женщина все еще больна. Повторяю: мне она не подходит.