Синий взгляд смерти

Адуан, как выяснилось, братец известного Матильде Коннера, не возражал. Жена так жена. В нахально вскрытом письме сообщалось об успешной прогулке по равнинной Гайифе и скором возвращении. Алва усиленно напоминал о каких-то списках, которые следовало отправить вслед морисскому послу, и заодно просил разобрать захваченную в Кипаре губернаторскую почту. Самому Ворону было не до того, а его преосвященство, как оказалось, владел гайи и мог на досуге глянуть. Мешок с трофеями ее высочество спровадила в предназначенный муженьку кабинет, а Коннера с эскортом — в бани, после чего успешно отделалась от Бааты и добралась-таки до Этери. Принцесса увлеченно рисовала, но сразу же отложила кисть и, обойдя что-то вроде мольберта, устремилась навстречу гостье.

— Не люблю показывать то, что не закончено, — чуть смущенно призналась кагетка. — Вам нравятся горные колокольчики?

— Это они? — Матильда глянула на серебряный кувшин с ярко-синими цветами.

— Да, — улыбнулась Этери. — Я подарю вам акварель. На память о Хандаве... Я ведь выросла в этом замке. Одна. Братья были с отцом в Равиате, а сестер у меня не было.

— У меня была, — Матильда словно увидела капризное личико. Розамунда. Сестра. Дурочка. Каданская королева... — Расстаться на всю жизнь то же, что не иметь вообще.

— Теряют и не расставаясь, — Этери откинула падающую на глаза прядку, мизинец кагетки был испачкан синим. — Вам нравится Баата?

— Он очень красив, — ушла от ответа Матильда. — Даже для кагета.

— Брата приятно рисовать... Только не верьте ему, когда он моргает и вздрагивает. И мне не верьте: у нас на редкость здоровая семья, если мы не умираем от пули или яда, то живем очень долго. И хотим жить. Цена, как вы понимаете, значения не имеет... Я странно заговорила?

— Для вашего положения не слишком.

— Для какого из моих положений? — Можно заставить улыбаться губы, но попробуй сделать безмятежными глаза! — Будущей матери или жены наследника Великой Бакрии?

Старуха от души посочувствует молоденькой, только если у той родинка во всю щеку или паршивый муж... Твою кавалерию, стать женой дикаря всяко не хуже, чем женой слизняка! И не лучше. Если б ее саму, содрав сорок лет, бросить в бакранскую конуру, если Этери отправить в какой-нибудь Агарис, кто-то стал бы счастливей? Вряд ли.

— Простите, — кагетка заставила-таки себя смотреть спокойно. — Отец был бы мной недоволен, и поделом. Хозяйка не должна смущать гостью. Хотите инжира и винограда? В здешних садах лучший в мире инжир.

— Не откажусь. — Девчонка бьет на жалость, причем умнее брата, или в самом деле не выдержала? В любом случае Альберт потерял хорошую невестку. Жаль; и саму Этери жаль. Вряд ли она начнет пить и еще более вряд ли жене царька удастся изменить мужу, да и с кем? Остаются красочки и дети. — Вы уже знаете про гонца из Гайифы?

— Да, — молодая женщина потянула бархатный шнур. — Мне сказали, что они возвращаются — регент Талига и его люди. Будет праздник. Мухр’ука, принеси фруктов.

— Я знаю только о возвращении, — уточнила Матильда, проводив взглядом явно понимающую талиг Мухр’уку. — И я не думаю, что им на праздник хватит времени.

— Сагранна захочет праздника, пусть короткого. В этом оба мои дома, прежний и нынешний, схожи. Возвращения и прощания у нас не бывают без радости. Мы не всегда думали, что все в руке Создателя, и научились, расставаясь на день, прощаться навсегда, но уходить с улыбкой. И с надеждой.

— Гаспажи... Виная ягода с ынжир здэс.

Внесли уже накрытый столик. Тащившие его слуги были старыми и двигались тихо, будто кошки. Наверное, они прислуживали дочери казара с рождения. Не желая мешать, Матильда отступила к окну. На рисунок она взглянула случайно. Он в самом деле был не закончен — портрет черноволосого мужчины с глазами того же цвета, что и горные колокольчики.

3

Ариго не видел в добытых Бавааром сведениях ничего угрожающего, скорее наоборот, но фок Варзов был раздражен. Значит, случилось что-то еще, в конце концов, в поиске не один Баваар. Вечное сомнение последней кампании — что лучше: спрашивать или ждать, когда старик скажет сам, — подняло голову, но после полуссоры из-за письма Савиньяка Жермон, как ни странно, чувствовал себя свободней. И спросил:

— Дурные новости?

Маршал прекратил задумчиво постукивать грифелем.

— Да, есть кое-что... Никак не могу понять, кстати оно или наоборот. За час до твоего Баваара явился курьер от Маллэ. Поль-Жозеф опять собрался спасать, теперь уже марагонцев и наш гарнизон из Гюнне... Бывший гарнизон.

— Только собрался?

— Если умника не контузило прямым попаданием ядра, он уже выступил. Вот донесение. Хочешь — прочти: дриксы захватили Гюнне, но не остановились, а погнали уцелевших защитников дальше. К Маллэ сумел пробраться марагонец с просьбой о помощи, иначе, мол, всех прижмут к Эйвис и там перебьют. Граф написал мне прямо перед выходом.