Синица в руках

— Ну, что ты такой грубый. А я все мужу расскажу, он приедет и набьет тебе морду. Не боишься?

— Не боюсь. Давай, я тебя жду.

— А я не тороплюсь. Я хочу дождаться Ленку, нам надо поговорить. Она положила шубу на стол и взяла его телефон, набирая Лену. — Алло, Ленусь. А, не ожидала. Да, это я. Ну ты приезжай, мы тебя очень ждем… Ну, как зачем? Нам надо поговорить, всем втроем. Ну, давай, целую, милая.

Она положила телефон на стол и посмотрела на него довольным взглядом.

— Ну, ты и тварь, — прошипел он.

— Не большая, чем ты, милый, — таймер прозвенел, и она подошла к плите. — Давай поедим, а то что-то есть захотелось. Она достала форму из духовки и стала разворачивать фольгу. Кухня заполнилась запахом запеченной шейки с чесноком. Она отрезала себе большой кусок.

— Ум, прекрасно. Не хочешь? Нет, а я вот еще один кусок съем!

Такси съехало на проспект, осторожно пробираясь по мокрому снегу, выпавшему несколько часов назад. Лена сидела сзади, бесцельно копаясь в сумке, руки ее дрожали, то и дело роняя вытащенные предметы на сиденье.

— Скоро будем, — сказал таксист, бросив на нее взгляд в зеркало заднего вида. — Там небольшой затор, но мы его сейчас объедем, вы не против?

— Нет-нет, как вам удобно, — торопливо ответила она, боясь, как бы ее голос не выдал волнение, клокотавшее внутри нее бешеным котлом.

Она вытащила ключи от машины, такси дернулось, и Елена выронила их на пол.

— Пробки сегодня, целый день толкаемся то там, то здесь, — посетовал таксист, желая развлечь пассажирку.

— Снег, стихийное бедствие, — слабо улыбнулась она.

— Да, каждый раз неожиданность для коммунальных служб — никогда такого не было, чтобы снег, да в марте! — рассмеялся он.

— Мне кажется, что не стоит все валить на городские службы. Многие могли бы и не выезжать в такую погоду, — сказала Елена, вспомнив себя в первые годы жизни в Москве, когда еще играло в ней желание доказать свой статус, считая метро чем-то низким для себя, чуждым.

— Да, это вы точно подметили. Иногда такие индивидуумы выползают, диву даешься, и как она смогла сюда доехать. Но вы не подумайте, я не только про женщин говорю, встречаются и такие, с позволения сказать, мужчины! Просто женщин больше замечаешь, наверное, так.

— Женщины-женщины, я подтверждаю, — улыбнулась Елена, переключившись на разговор, чувство тревоги отступило назад, выжидая лучшего момента, чтобы оглушить. — Я по себе знаю, могу такое учудить, сама потом не понимаю, как в аварию не попала!

— Нет, вы на себя наговариваете. Вы такая серьезная женщина.

— Но я же женщина, а это фактор наибольшего отклонения от ожидаемого результата, так мой муж говорит.

— Ну, нет, разве можно так с женщиной разговаривать — удивился он.

— Вы знаете, а он прав. Я раньше возмущалась, а потом решила, что он прав.

— Не знаю, меня моя бы убила за такие слова. Вот, в следующем месяце домой поеду.

— А вы далеко живете?

— Так я с Ростова. Тяжело в Москве работать, воздух очень тяжелый. А домой приезжаешь, красота, дышишь полной грудью, с внуками поиграешь, и жить хочется.

— Да, это прекрасно, — Елена вновь ушла в свои мысли, заново переживая слова Насти.

— Ну, вы еще молодая, не расстраивайтесь. Я могу это говорить, мне же больше шестидесяти лет, много чего повидал. Все будет хорошо, будьте уверены в этом, и это сбудется.

— Спасибо, постараюсь, но что-то пока не получается. Я вот подумала, что не все женщины так уж и непредсказуемы, есть очень даже расчетливые, все заранее продумывают.

— Конечно, есть, но, да Бог им судья. На чужом горе своего счастья не построишь.

— Да, вы, наверное, правы. Спасибо большое!

— Да не за что. Мы как раз подъезжаем.

Такси остановилась около шлагбаума, Елена долго вызывала номер, но было занято.

— Что-то не берут трубку. Я так дойду, — она вышла из машины.

— Я помогу, только машину переставлю, — таксист прижался поближе к краю заезда. Вытащив чемодан из багажника, он быстрым шагом донес его до подъезда.

— Все, дальше я сама. Спасибо большое, — поблагодарила его Елена, начав копаться в сумке в поиске ключей.

— Не за что. Доброй ночи! — он широко улыбнулся и побежал обратно к машине. Елена позавидовала его бодрости, она была значительно моложе, но чувствовала себя полностью разбитой. Найдя ключи, она уже вошла в подъезд, когда он ее окликнул.

— Подождите! Вы ключи потеряли! — он протянул ей связку ключей от машины.

— Спасибо, я их, видимо, обронила, — Елена сунула ключи в карман куртки. Он приветливо ей помахал, пожелав еще раз всего хорошего, и она осталась одна, погруженная в безмолвие и пустоту подъезда. Она долго стояла в лифтовом холле, не решаясь вызвать лифт, и прислушивалась, ожидая чего-то, не желая узнать то, чего сердце боялось, а разум молчал, с трудом подавляя набравшую силу бездушную тревогу.

Андрей стоял, опершись на косяк дверного проема кухни, устало смотря на Настю. Она же, ничуть не смущаясь, пила чай, с найденными в холодильнике крохотными пирожными из кондитерской напротив, которые он купил сегодня к приезду Лены.

Заскрежетал ключ в замке, Андрей дернулся, как от оцепенения, и бросился в прихожую.