Синица в руках

— Привет, нормально долетела? — он взял ее чемодан и поставил в сторону.

— Да, все хорошо, — она говорила медленно и очень тихо, лицо было бледным, а руки подрагивали как при лихорадке. — Андрей, я не понимаю?

Она испытующе посмотрела на него, ища ответа, но он стыдливо отвернулся.

— О, Ленусь, привет, моя дорогая, — Настя вышла в прихожую, держа в одной руке чашку с чаем, в другой пирожное. — А мы как раз чай пьем.

— Что ты тут делаешь? — гневно прошептала Елена.

— А ты как думаешь? — Настя насмешливо посмотрела на нее. — Ты знаешь, а ведь в этом ты сама виновата. Я же тебя предупреждала, но что об этом говорить теперь? Нас с тобой столько связывает, а теперь еще и общий мужчина.

Она запила остатки пирожного и властно погладила Андрея по плечу.

— Я тебя не понимаю! Уходи, уходи немедленно! — крикнула Елена, толкнув ее в грудь.

— Ну-ну, милая, — Настя стряхнула воду со своей блузки. — Блузку только мне испортила, а ведь она недешевая.

— Андрей! Скажи, что она врет, ну скажи, скажи! — взмолилась Елена, глядя на мужа.

— Я был пьян, но это меня не оправдывает, — торопливо начал он, попытавшись взять ее за руку, но она стала пятиться назад, мотая головой, как бы желая стряхнуть с себя что-то, что мешало ей.

— Он такой горячий, ты не представляешь. Ум, у вас тоже так? Тогда понимаю, почему ты его выбрала, — Настя громко рассмеялась, удовлетворенная произведенным эффектом.

Лена бросилась к двери, но Андрей схватил ее.

— Отстань! Отстань от меня! — закричала Елена, вырвавшись из его рук и с яростью, вложив весь свой вес, ударила его в лицо.

— Лена! — крикнул он ей вслед, приходя в себя после нокдауна.

— Вот это да! А я-то думала, что наша девочка не такая нервная, а тут такие нервы, у-ух, прям мурашки по коже. Ну что ты так переживаешь? Вернется, погуляет, остынет. Хочешь, я пока тебя утешу, а то я уже завелась.

— Пошла вон! — закричал он ей в лицо и с силой вышвырнул за дверь.

Настя грохнулась на бетонный пол, покрытый яркой плиткой, недоуменно глядя на него. Он выкинул за дверь ее вещи и, накинув на себя куртку, побежал лестницу. Настя еще долго собирала рассыпанные из сумки мелочи по полу, нервно смеясь.

Лена выбежала из подъезда и бросилась вперед к палисаднику. Она не знала, куда и зачем бежит, ей просто хотелось убежать, убежать куда-нибудь подальше. В кармане пропел брелок от пульта, сигнализируя о приближении к ее мазде. Повинуясь импульсу, она бросилась к ней, машина радостно запищала, опознав хозяйскую метку. Холодная машина долго не заводилась, Елена неистово дергала стартер, лихорадочно нажимая на кнопку запуска. Наконец машина завелась, и она резко стартанула с места, едва не задев припаркованную впереди ауди. Шлагбаум уже начинал закрываться после выезда жильца, Елена прибавила газу и пролетела под ним. Не разбирая дороги, она вылетела на проспект и погнала машину вперед.

Андрей выбежал из подъезда и встал на месте, пытаясь понять, куда могла убежать Лена. Краем глаза он уловил бордовое пятно, пронесшееся под закрывающимся шлагбаумом.

— Твою мать, Лена! — бросился он в гараж.

Долгие три минуты, пока он выезжал из подземной парковки и ждал, пока шлагбаум поднимется. Он выехал со двора и остановился. Перед ним было минимум две возможности, куда могла она уехать, дорога уводила на проспект в центр и на разворот по эстакаде.

— Куда ты поехала, куда? — спрашивал он себя, медленно двигаясь по проспекту. Он боялся не успеть, в прошлый раз нервный приступ закончился аварией, когда она на лету въехала в сломанный автобус, чудом оставшись в живых. Он решил довериться чутью и погнал пикап вперед по проспекту в центр, ему казалось, что он знает, куда она поедет. С трудом подавляя желание втопить сильнее, он внимательно осматривал дорогу, выискивая следы ее машины, боясь увидеть красную мазду на обочине, влетевшую в столб или перевернувшуюся на бок. Город был пуст, машина скользила на липком снегу, система контроля выла, скрипела, но все же отрабатывала, не смотря на желание водителя вывести машину из равновесия, закружив ее в опасном круговороте. Лена ехала, не разбирая дороги, теряя свою полосу, опасно маневрируя. Слезы застилали глаза, машина вязла в снегу, и ей казалось, что она стоит на месте, буксуя на скользкой дороге, нога все сильнее давила на газ, руки вцепились в руль. Она не замечала ни светофоров, ни редких встречных машин, одаривавших ее громкими трелями клаксонов. Каким-то образом она съехала с проспекта, двигаясь теперь перпендикулярно по Минской улице. Позади оставались красные светофоры и пронзительный гул автомобилей. Пересекая Ленинский проспект, Лена дернула руль влево и, чудом не уйдя в занос, понеслась вперед.