Синица в руках (СИ)

В столовой Саша сидела вместе с другим лаборантками, которые, при виде выходящего с подносом от кассы Марата, многозначительно подняли брови, но быстро собрались и ушли, освободив место.

Странным образом их служенный роман повлиял и на ее отношения с мужем. Она больше старалась не позволять ему рукоприкладство, угрожая вызвать полицию, да и он чувствовал, что в ней что-то изменилось, стал чаще уезжать куда-то по работе. Синяки на лице у нее почти совсем прошли, и Саша перестала густо краситься, давая свободу своему красивому молодому лицу, без косметики она походила на ученицу старших классов.

- Вот! - Саша продемонстрировала связку ключей и тут же убрала ее обратно в карман.

Марат заговорщицки улыбался. Встречи по чужим квартирам ему порядком надоели, но он не хотел торопить Сашу и себя, еще до конца не осознавая, чем могут закончиться их отношения. Иногда ему казалось, что Саша ждет от него шага на решение этой, по сути постыдной связи, но каждый раз, когда он начинал издалека этот разговор, она пугалась, прося его не торопить события.

- Мне уже пора, - извиняющимся тоном сказа Саша. - Надо до ухода еще пару анализов доделать. Ты на машине?

- Да, на второй проходной оставил.

- Отлично, тогда там и встретимся, хорошо?

Она собралась отнести свой поднос, но Марат, как всегда, жестом показал, что он все отнесет.

- О, Костя, заходи, заходи, - мастер добродушно поманил к себе молодого парня, неуверенно вошедшего в кабинет.

- Звали? - спросил парень с явным деревенским выговором.

- Да, звал. Ты же хотел перейти в слесаря? Ну не всю же жизнь тебе шнырем ноль драить?

- Да, да. Хотел, - разулыбался парень.

- Так вот, Костя, ты же кран сможешь поставить. Ну там открутишь старый, ленты намотаешь, и закрутишь. Делов-то.

- Могу, почему бы не поставить. А слесаря дадите?

- А зачем тебе слесарь? Давай сам учись, сам не сделаешь, не научишься.

- Но разве я могу...

- Под мою ответственность, - махнул рукой мастер. - Мне надо растить кадры, вот я тебя и выбрал. А журнал я сам заполню, это не проблема.

- Ну тогда ладно, что надо делать?

- А я тебе покажу, бери коробку, я возьму инструмент, - мастер взял со стола несколько газовых ключей и указал на коробку с арматурой на столе.

Марат стоял возле машины, ожидая, когда печка старой Нивы прогреет салон. Из его головы не выходила глумливая физиономия мастера, когда он заполнял журнал, что-то было в ней не так.

- Поехали? - Саша первая села в машину, ей пришлось чуть задержаться, подбивая данные по анализам.

- Куда едем? - спросил Марат, мягко трогаясь на ледяной дороге, укатанной сотнями колес грузовиков, снующих через эту проходную от карьера на фабрику и обратно.

- До гостиницы, а там налево до моста, там покажу, - Саша игриво смотрела то на него, то на дорогу.

- Все успела?

-- Ой, да. Сегодня все как с цепи сорвались, Нинка сказала, что какая-то комиссии приезжает.

- Мама тебе привет передает. Все спрашивает, когда ты к нам снова придешь.

- Ой, не знаю. Сам же понимаешь, но не думай, что я не хочу.

- Да я так и не думаю.

- А о чем думаешь?

- Думаю, что пора уже перестать прятаться.

- Давай не сегодня, а? Я все знаю, я тоже так думаю, но пока не время. Я же тебе говорила, моя мама этого не переживет, надо ее подготовить.

- Прости, но я не понимаю этого.

- Да я сама не понимаю. Мне с детства вдалбливали, что интересы семьи важнее, а теперь у них с Эльдаром совместный бизнес, он с папой на рыбалку ездит.

- Но разве твоя мама ничего не знает, как он себя ведет?

- Она говорит, что это я виновата, значит плохая жена, надо быть лучше. Не терзай меня, пожалуйста, мне и так тошно.

- Ладно, извини.

Они проехали мост, Саша слегка потерялась, но через двадцать минут кружения по району они нашли нужный дом. Безликая белая пятиэтажка, затерянная в окружении себе подобных. В подъезде пахло затхлостью подвала и давно разлитым пивом.

Воздух в квартире застоялся, было видно, что в не уже давно никто не живет. Саша, по-хозяйски, расстилала принесенную с собой чистую простыню на старом диване, Марат боролся с забитой рамой, пытаясь открыть окно, чтобы впустить свежий воздух и развеять дурман чужого дома.

- Потом, потом, милый, - Саша увела его с кухни, когда он собирал на стол куски маминого пирога и кусок соленой рыбы.

Без разговоров, нелепых прелюдий, каждый знал, зачем он сюда пришел. Одежда уже небрежно валялась на полу, отмечая собой путь накопленной долгим ожиданием страсти. Губы жадно ловили поцелуи друг друга, он любовался ее телом, тонким, почти прозрачным, принимающим серебряный оттенок в лучах заходящего зимнего солнца. Осыпая ее горячими поцелуями, он чувствовал каждым своим нервом, как она отзывается на его ласку, как она притягивает его к себе каждым его движением,

погружая его все глубже в себя, сливаясь с ним в одно целое, в единый организм.