Синхроничность и Седьмая печать. Часть 1

— Я был знаком по службе с Николой Тесла, находясь на посту помощника министра ВМФ, и вовремя предупредил Дж. П. Моргана[35] о том, что любой человек сможет бесплатно использовать башню Ворденклиф[36], построенную Теслой. Нам пришлось пойти на хитрость и скрыть, что этот ученый разработал новую технологию: мы засекретили ее, чтобы сохранить интересы нашей текущей миссии. Тесла работал и для немецкой телефонной компании «Telefunken», сотрудники которой строили вместе с нами подводные базы и системы коммуникации. Я также был знаком с Джорджем Сильвестром Вириком, главным резидентом разведки кайзера в США — именно он служил каналом передачи информации между Николой Тесла и Алистером Кроули.

Информация о Филадельфийском эксперименте и проекте «Монток» была действительно правдой, ад прорвался на землю, воцарился хаос, и Седьмая печать была сорвана. Сами эксперименты сделали в ней лишь первую трещину, наибольший эффект от этих экспериментов человечество испытало на бессознательном уровне. Стоило изменениям проникнуть туда — и эффект начинал расти в геометрической прогрессии. Я знаю, некоторые люди считают все это полной ерундой и думают, что история братьев Камерон[37] придумана — хотя на самом деле они не случайно приняли участие в этом эксперименте. (Возможно, вас заинтересует известие о том, что старший Камерон, когда был мальчиком, не раз посещал «Сагамор-Хилл»[38].) Видите ли, именно моя роль в проведении Филадельфийского эксперимента и проекта «Монток» была решающей: об этом свидетельствуют документы. Люди не верят этому, но так оно и есть!

К этому моменту некоторые люди-котики стали засыпать, и тогда, словно призывая собравшихся поверить своим словам, Т. Р. начал бить ластом по столу. Он стучал так сильно, что больно ударился косточкой.

— Элмо! Мой локоть! Элмо! Мой локоть! — Он заплакал.

Быстро сообразив, в чем дело, Элмо Эванс вышел и тут же вернулся с упаковкой льда, чтобы приложить его к ушибленному локтю Великого Моржа. Вице-президента Рональда Рейгана[39] тоже заинтересовало, из-за чего поднялся такой шум. В том мире Рейган был еще молод, и у него была симпатичная мордочка морского котика.

— Что тут происходит? — спросил он. Его приятный голос трудно было спутать с чьим-то другим.

— Понимаешь, Рон, люди мне не верят. Они не верят в существование тайных обществ. Они не верят, что ученые проводили эксперименты с другими измерениями. Они не верят, что твоя приверженность к астрологам намного глубже, что ты касаешься таким образом оккультных областей, которые просто недоступны для обывателей. Но самое главное — они не верят, что я имел отношение к проекту «Монток»!

Тут морж Т. Р. стал от обиды бить по столу вторым ластом, пока не повредил и его тоже.

— Гиппер! Мой ласт! — рыдал он. — Гиппер! Мой ласт!

Рейган, внимательно выслушавший Великого Моржа, старался его успокоить, но Т. Р. продолжал бормотать слово «Гиппер», пока, наконец, не произнес: «Я видел и Четырех Всадников тоже».

Т. Р. имел в виду Четырех Всадников, о которых говорится в Апокалипсисе. В обоих мирах Рейган прославился тем, что изображал Джорджа Гиппа, звезду Университета Нотр-Дам. Джордж также был игроком знаменитой четверки футбольных защитников, которых прозвали «Четыре Всадника» за то, что они не оставляли команде противника ни единого шанса на победу[40].

Пока Рейган слушал Великого Моржа, вернулся Элмо со льдом. Но Т. Р., казалось, потерял сознание. В этот момент 12 котиков проявили живой интерес к происходящему, так как испугались, что теперь останутся без еды.

— Мы верим ему! — закричали они. — Мы ему верим! Давайте посмотрим на документы, лежащие на его столе, и успокоим его!

— Посмотрите! — сказал один из котиков. — Вот письмо от его друга Генри Адамса к миссис Дон Камерон, написанное 12 января 1902 года.

Он начал громко читать письмо.

«Как обычно, Теодор никому не давал и слова вставить. Если 10 лет назад меня это слегка раздражало, то теперь просто бесит… Поверьте, даже я думаю: Теодор несносен… Что беспокоит меня больше всего в его детском, инфантильном характере, так это мальчишеское желание настоять на своем. Он рассказывает мне об исторических событиях так, словно читает лекцию в старших классах… Я слышу, как он постоянно твердит: “Я, я, я”».

Второй котик взял еще одно письмо от Генри Адамса, написанное своему брату Бруку в феврале 1912 года, и громко зачитал его. В письме говорилось, что «разум Рузвельта словно разваливается на куски, он распадается, становясь подобным какому-то коллективному разуму, и вскоре станет совершенно непоследовательным и конвульсивным».

Адамс писал: «Тафт прав, когда называет его невротиком. Невроз Рузвельта может закончиться тем, чем он закончился у Ла Фолетт[41], — нервным срывом, апоплексическим ударом или острой манией».

Другой котик посмотрел на письмо и заметил:

— Не имеет значения, что в нем написано, потому что Камерон, о котором в нем говорится, — это не Дункан.