Синон

– Извини, я заговорилась с девочками. Всё в порядке, любимый?

– Я получил странную эсэмэску от Йенса, а сейчас никак не могу на него выйти. Он тебе не звонил?

– Нет. А что за эсэмэска?

Сёдерквист не мог сказать этого по телефону. Только не в сложившихся обстоятельствах.

– Приезжай домой. Будь осторожна на дороге.

Эрик завершил разговор, отложил телефон на столик и стал смотреть на пламя в камине. Черт, она снова разволновалась… А как все хорошо прошло в Каролинском институте! Профессор принял их лично, и Ханна была спокойна. Свен Сальгрен торжествовал. Вероятно, он увидел во всем этом маленькую победу государственной науки над частным капиталом. Так или иначе, Каролинский институт получил то, что так хотелось бы иметь «Крионордику», – кровь Ханны. А из клиники они сразу поехали в Даларё.

Но внезапно все усложнилось. Йенс не станет бить тревогу по пустякам. Забиться в соседский домик для гостей недостаточно – Ханна должна исчезнуть. В Гиллёге ее, конечно, никто не найдет, но это крайний шаг. Там ветрено и сыро. Безлюдный остров в дальних шхерах, который сам Вальберг называл «последним форпостом Швеции». Там нет ни водопровода, ни электричества.

За дверью послышались шаги, и в комнату вошла Ханна. Она бросила на пол спортивную сумку и коврик для йоги и присела на край неуклюжего журнального столика. Эрик протянул ей телефон и внимательно следил за ее лицом, пока она читала. Глаза женщины наполнились слезами:

– Ты действительно искал его везде, где только можно? – спросила она.

– Везде, но не стоит так волноваться. Йенс наверняка дома, лежит в постели и мучается с похмелья. Возможно, даже не один, а с женщиной. Телефон он, конечно, отключил. Или же работает и залег на дно. Такое случается не в первый раз, в конце концов.

Эрик сам слышал, как жалко это прозвучало. Он не мог скрыть от супруги своего волнения и поэтому поспешил добавить:

– Если он не позвонит до утра, я поеду в Уппсалу сразу после завтрака. Но я уверен, что он объявится – все это вполне в его стиле. Не забывай, мы говорим о Йенсе.

Перегнувшись через столик, Сёдерквист взъерошил жене волосы и поцеловал ее в лоб. От Ханны пахло ароматическими палочками, которые обычно зажигают в студиях йоги. Она поднялась со столика.

– Пойду приму душ. Подогрей постель, если тебе не трудно.

Она исчезла, и дверь ванной со стуком захлопнулась за ней. Эрик прошелся по гостиной и погасил все светильники. Ветер снаружи усиливался, и в комнате дребезжали неплотно закрытые окна. Сёдерквист направился в маленькую спальню, разделся и сорвал с кровати покрывало, а потом нащупал на ночном столике спички и, прежде чем лечь, зажег стеариновые свечи на подоконнике. Можно было еще поставить «Гимнопедию» Сати[25], но ему не хотелось вставать.

Спустя несколько минут дверь открылась, и на пороге возникла Ханна.

Ее муж улыбнулся и откинул одеяло.

– Тебе лучше?

Женщина молча легла рядом с ним. Теперь от нее пахло гелем для душа «Дав». Из щелей дуло, так что пламя свечей на подоконнике клонилось и вздрагивало. Ветер свистел в металлической трубке флагштока во дворе. Ханна провела ладонью по руке мужа:

– Обещай мне, что найдешь его завтра.

– Обещаю.

– Как дует снаружи! Ты хорошо привязал лодку?

– Лодка никуда не денется, – успокоил Эрик супругу. – Причальный мостик Ярмо защищен от ветра лучше, чем наш.

Ханна потрогала указательным пальцем обручальное кольцо на его руке и стала водить по линиям его ладони:

– Все думаю о том, через что тебе пришлось пройти… Просто невообразимо – все эти пустыни, странные места… Как в фильме… – Она отдернула руку. – И все эти люди!

Последняя фраза прозвучала несколько раздраженно. О чем она? После душа Ханна обычно поднимала самые болезненные вопросы. Эрик нежно сжал ее руку:

– Ты имеешь в виду кого-то конкретно?

Его жена промолчала. Похоже, она тоже следила за игрой пламени на окне.

– Ты, наверное, немного выпил перед сном, – заговорила она наконец. – Сегодня ты спал крепко. И тебе как будто что-то снилось.

– А ты что, не спала?

Ханна покачала головой:

– Нет. Все это… Филиппа Хагстрём, вирус в Европе… Я так и не смогла уснуть.

– И?..

Женщина отняла руку у мужа.

– Ты говорил во сне, все повторял одно имя…

Эрик лег на спину. Дрова в камине трещали, на потолке дрожал отсвет пламени. Так вот оно что! Тело мужчины налилось тяжестью. Что он мог ответить? Ему самому было странно, что он до сих пор не мог отпустить эту женщину.

– Понимаю, – сказал Сёдерквист. – И теперь ты задаешься вопросом, имеет ли смысл продолжать со мной отношения? Что произошло, в конце концов?

Ханна не отвечала. Эрик снова взял ее руку:

– Рейчел особенная, во многих отношениях. Я встретил ее в один из самых тяжелых моментов своей жизни. Даже Йенс тогда отказывался со мной говорить. А мне был нужен друг. Кто-то… кто выслушал бы меня. Один раз мы с Рейчел побежали и выпили бутылку вина. И потом возникла ситуация… ну, ты понимаешь… Предложение исходило от нее, но я отказался. Я вернулся в свой номер, один. И ничего не было.