Синтаксис личности. Пособие по типологии Афанасьева

Я не люблю манежи и арены:

На них мильон меняют по рублю.

Пусть впереди большие перемены —

Я это никогда не полюблю!

Прежде всего, «не люблю» и «никогда не полюблю» – это уже само по себе типичный манифест Первой Эмоции, возводящей свои чувства на пьедестал.

«Я не люблю, когда мне лезут в душу» – классический пример уклонения монологовой функции от диалога. Для Второй и Третьей Эмоции обсуждение своих и чужих чувств – важная тема, а для Первой Эмоции это называется «лезть в душу».

«Я не люблю любое время года, когда весёлых песен не пою» – тоже слова Первой Эмоции, зависящей от своего душевного комфорта и не могущей управлять им по своему желанию.

«Не люблю, когда наполовину», «лучше пусть откажут тормоза» – всё это тоже манифесты Первой Эмоции, в бурном, экстремальном проявлении.

«Не люблю холодного цинизма» – это можно и не комментировать. Но тут же сразу идет неожиданное: «В восторженность не верю». Казалось бы, во что же еще и верить Первой Эмоции, не терпящей холодного цинизма, если не в восторженность? Может быть, дело в том, что Первая Функция обычно не любит «конкурентов» и невольно лишает окружающих тех самых прав, которые признает за собой. Поэтому право на сильные чувства автор оставляет себе, а в чужие сильные чувства не верит. Еще можно предположить, что Высоцкий здесь имел в виду Вторую Эмоцию, т.е. считал эту восторженность наигранной.

Чтобы написать стихотворение, целиком состоящее из длинного списка «нелюбимых» явлений, нужно с большой вероятностью иметь Третью Волю. И Воля у Высоцкого несомненно была Третьей. Вспомним о его многочисленных конфликтах; вспомним, как он мечтал о славе, а потом тяготился ею и кричал на поклонников. Вспомним, наконец, его ужасное стихотворение о своей раздвоенности и о ненависти к себе:

Во мне живёт мохнатый злобный жлоб

с мозолистыми цепкими руками…

…Я в глотку, в вены яд себе вгоняю —

пусть жрёт, пусть сдохнет!…

Афанасьев, считавший Высоцкого «пастернаком» (ЭВФЛ), вероятно, не знал этого, но мы всё же должны исправить его ошибку.

Видна ли еще где-либо в нашем стихотворении Третья Воля, кроме самого факта перечисления «нелюбимого»? Да, конечно. «Ненавижу, когда все время против шерсти». «Ненавижу почестей иглу» – наркотическую иглу, манящую и одновременно ненавистную. «Не люблю уверенности» – и одновременно «досадно мне, что слово „честь“ забыто» (а «уверенность», как и «честь», и есть Воля).

А что такое «ненавижу червей сомненья»? Скорее всего, это Четвертая Логика. Остальные Логики не против сомнений, а Третья вообще почти полностью из них и состоит. Только Четвертая Логика может требовать, чтобы всё было просто и ясно, без всяких «червей».

Четвертая Логика автора проявляется, кроме того, в строении этого стихотворения: оно скреплено не столько логикой, сколько эмоциональным напором. Фрагменты могут быть хороши и афористичны сами по себе, но связь между ними довольно слабая:

Я не люблю фатального исхода,

От жизни никогда не устаю.

Я не люблю любое время года,

Когда весёлых песен не пою.

Я не люблю холодного цинизма,

В восторженность не верю, и ещё —

Когда чужой мои читает письма,

Заглядывая мне через плечо.

Что значит здесь «и еще»? Видимо, автор не любит, когда чужие читают его письма – но это здесь не сказано. Ведь перед этим было «не верю». Получается, он не верит, что чужие читают его письма…

И не слишком логично в списке многочисленных «не люблю» выглядит неожиданная вторая строчка: «От жизни никогда не устаю», отрицательная по форме, но утвердительная по содержанию. Кстати, вы согласны, что эта строчка свидетельствует о Второй Физике?

Физика Высоцкого – с его прекрасной спортивной формой, автомобильными гонками, бесчисленными романами – была явно Второй, щедрой и бесстрашной. Что говорится здесь о ней?