Синтар. Остров-убийца

– То есть вы это серьезно? Призраки, демоны и злые духи? Правда, серьезно? Нет, ну это же детский сад какой-то! Господи, мы современные люди, какой мононокэ? Синтар расположен в так называемой аномальной зоне, в которой сходятся торсионные поля. Разломы в морском дне, не способные привести к землетрясениям, выделяют энергию, которая входит в соединение с торсионами. Получившаяся нематерииальная субстанция влияет на человеческую психику. Я сделал вас более восприимчивыми с помощью наркотических веществ. А после косвенными методами доводил до нужного психического накала. Вы как мыши в лабиринте, я палочкой подталкивал вас к нужным выводам и действиям. И следил за тем, как ваша психика отреагирует. Что вы будете видеть, чувствовать, как будете взаимодействовать друг с другом. И я знал, что произойдет. Я был прав во всем. Никакой мистики, только физика. Физика и биология.

– Вы мерзавец.

– Но ведь гениальный. После Дикрайна никто не совершал подобных открытий.

– Вы не сможете вернуться и рассказать о нем с кучей трупов на руках.

– Я убью только вас, остальные все равно ничего не узнают.

Генри перестал смотреть на него. Ему было противно, но не только это. Он смотрел ему за левое плечо и продолжал говорить:

– Вы заблуждаетесь. Зло реально. Оно убило Кутанаги. Оно проснулось и жаждет мести.

– Вы придумали себе чудище, чтобы перенести на него свою склонность к жестокости, Генри, – покачал головой Фишер. – Вы привязали к себе Кимуру-сана, чтобы победить своих внутренних демонов, но вместо этого смотрите, сколько страха и подавленной агрессии вы породили в нем? Склонность к суициду, бред, галлюцинации. Это ответ психики на постоянное насилие, физическое и моральное.

– Я пальцем его не тронул! – воскликнул Генри.

– Физическое и моральное, – повторил Фишер. – Кимура-сан, мне стоит конкретизировать насчет этого? Боюсь, если я прав, будет не очень приятно выносить столь деликатную тему на всеобщее обозрение.

– Молчите, – велел Сората, и Генри удивил его тон. – Мы пытаемся вас спасти, хотя я бы с большим удовольствием лично отрезал бы вам язык и сдал полиции. Но смерти вашей я не хочу.

– Мононокэ? – Фишер поднялся. Скрипнуло кресло. – Мононокэ? Злой дух острова Синтар. Его не существует. Не су-ще-ству-ет. Его нет! Как нет этих ваших ёкаев, привидений, мстительных духов. Вы их выдумали, ваша возбужденная психика их выдумала. Они просто…

Фишер резко замолчал, схватился за горло. И вдруг взмыл вверх, к потолку. Там он замер на несколько секунд, охваченный черным дымом, и упал на пол сломанной куклой.

Его голова, свернутая под углом в сто восемьдесят градусов, смотрела на Генри. В ее глазах застыл смертельный ужас.

История шестнадцатая, в которой прощение открывает закрытые двери

Мы в разлуке, но

На вершинах Инаба
Прислушиваюсь
К шепоту горных сосен:
Я снова вернусь к тебе.

(Аривара-но Юкихара[12]

)

«Чувство вины – очень прилипчивая штука. И чем дольше ты его лелеешь, тем плотнее оно к тебе липнет. Из него рождаются сожаления, неуверенность, печаль и прочие демоны помельче. Изгнать их просто, если понять, наконец, что без них не бывает жизни. Нужно просто простить себя… и идти дальше. К тому, кто тебя ждет, несмотря ни на что».

(из записок Генри Макалистера)

Все произошло быстро. Только что Фишер был жив и яростно отрицал существование того, что его же и убило. В этом, если приглядеться, можно увидеть тонкую иронию. Только рассматривать было некогда.

– В лабораторию!

Генри схватил Сорату за руку и вытолкал в коридор, едва успев захлопнуть дверь, которая тут же содрогнулась под чудовищным натиском злой силы. Дом снова пришел в движение, затряслись стены, задрожали стекла, одна за одной взрывались лампочки в настенных светильниках. Темнота окрасилась бордовым, словно набухая густой венозной кровью.

Они побежали. На ходу распахивая двери комнат, но все они были пусты. Остались только они вдвоем. Капли крови на полу в холле, брошенная рамка рядом, и на плотной белой бумаге расползались отвратительные красные пятна.

Я снова вернусь к тебе.

Даже у чудовищ были свои желания.