Синтетическая экономика

Обратим внимание на последнее словосочетание – индексированные к доллару, как изящно размывается смысл. Так что же сделали мексиканцы? Осенью 1994 года они свой внутренний долг в песо переформатировали в долларономинированные бумаги, собственными руками создав нагрузку на золотовалютные резервы. Те, кто подбросил им эту глубокую мысль, говорили примерно следущее: поднимите ставку рефинансирования, переведите бумаги из песо в доллары, повысьте по ним процент, и инвесторы к вам потянутся.

Если рассуждать с точки зрения стихии рынка, то логика в таких рассуждениях есть. Но если понимать, что идет атака, и что любая атака кем-то координируется, то перевод бумаг из песо в доллары – это чистое самоубийство. Атакующим открыли брешь, в которую и хлынули мексиканские золотовалютные резервы.

Самое простое и очевидное решение – девальвировать песо в начале атаки, в сентябре-октябре 1994 года, с 3,5 до 4,5-5,0 песо за доллар – принято не было. Создается впечатление, что мексиканские денежные власти специально дожидались, пока инвесторы полностью выйдут из бумаг без каких-либо девальвационных потерь, по твердому курсу. А ведь именно решение о своевременной девальвации позволило бы улучшить сальдо торгового баланса, заставило бы инвесторов сидеть в песономинированных бумагах и создало бы условия для обслуживания долгов. В 1998 году эту же ошибку повторит Россия.

Теперь, во-вторых. Всю историю ХХ века в Мексике не прекращается дискуссия о необходимости строительства выше Юкатана трансокеанского канала, связывающего Атлантику и Тихий океан. Проект этого канала был готов достаточно давно. На его строительство требуется в сегодняшних ценах 25-30 млрд. долларов. Понятно, что как бизнес-проект канал не окупится никогда. Как, впрочем, и все тяжелые инфраструктурные проекты, которые оплачивают правительства, а сливки снимает частный бизнес. Тем не менее, в планах Луиса Дональдо Колосиа значилось в течение его президентского срока приступить к строительству. Поговаривали даже о 1995 годе.

Подобный канал – это революция в транспортной логистике США. Мало того, что грузопоток с Восточного побережья на Западное ушел бы от автотранспорта на море. Вдобавок две трети грузопотока из Китая, вместо того, чтобы разгрузиться в портах Западного побережья и дать работу десяткам тысяч водителей, ушло бы напрямую в Нью-Йорк, дав заработать судовладельцам Китая и китайским матросам. Понятно, кому это выгодно.

Именно вот эти два обстоятельства, «во-первых» и «во-вторых» и заставят отнести мексиканский кризис к запретным темам.

Небольшое воспоминание. Май 1995 года, Москва, актовый зал Свято-Данилова Монастыря, второй семинар МВФ в России (первый состоялся в октябре 1993 года). Достаточно рутинное мероприятие по промыванию мозгов правительственным чиновникам и прессе, текущей на экономические темы. Лектор из МВФ рассказывает о разных программах фонда, помогающих окрепнуть национальным экономикам, и приводит в пример именно Мексику. А на выходе всем приглашенным раздают пакетики с буклетами и видеокассетой, на которой записан 15-минутный сюжет об успехах Мексики под мудрым руководством МВФ. Похоже, эти господа и нас, россиян, и мексиканцев держали за аборигенов.

Второй сюрприз 1994 года – Япония. Этой темы мы уже касались, теперь разберем в деталях. Экономика Японии в 1994 году переживала серьезный структурный кризис. Он был связан с проблемами на рынке ипотеки и недвижимости. Ипотечный рынок Японии радикально отличается от американского. Эмиссионеры ФРС, снабжая пассивами банки и Фанни Мей с Фредди Мак, заранее знают, что инфляционный доход от долларовой инфляции будут получать домовладельцы, и спокойно идут на это, делясь сеньеражем с населением. Ну, мол, не жалко, пусть живут хорошо.

В Японии все наоборот, из-за постоянной ревальвации цены в течение всего послевоенного периода ипотечные платежи граждан становятся все дороже и дороже. А из-за сверхнизкой стоимости кредита реструктурировать их невозможно. Вроде бы утяжеляющиеся платежи, это не так страшно, ведь в ипотечной операции все йенономинировано, сколько взял, столько и отдавай. Но это верно, если экономика в целом растет нормальным темпом, хотя бы как 1980-е годы, на 5-7% в год.

Но если международная конкуренция усиливается, а к 1994 году «азиатские тигры» уже вовсю конкурировали с Японией на ее традиционных экспортных рынках (электроника, автомобилестроение, судостроение и т.д.), а японская экономика начинает стагнировать, не справляясь с конкуренцией, то начинает трещать по швам и система пожизненного найма, и уж тем более доходы тех, кого еще не сократили. Дальнейшее ясно, неплатежи по ипотеке, проблемы у девелоперов и банков, отсутствие пассивов для нового кредитования. Ну, в общем, стандартное концентрическое расползание кризиса. Именно таким был для японской экономики 1994 год, ВВП вырос всего-то чуть больше, чем на один процент. Даже 1995 год, с его зашкаливающим курсом цены будет лучше, почти два процента.