Синтез

– Это уж точно, – проговорил Максим.

– Давай, начинай. А я тебе помогу. Вот тебе первый вопрос: зачем тебе нужно уметь драться и стрелять?

Максим опешил.

– Очень неожиданный поворот разговора. Я ещё ничего не сказал, а тут на тебе, допрос. Так мне рассказывать или отвечать?

– Попробуй объединить, – предложил Феликс и сделал большой глоток.

– Ответ лежит на поверхности, – начал Максим, – и он очень прост. Ответ такой: ты мне сам предложил!

– Молодец, выкрутился. А теперь, давай, продолжим. Почему ты согласился?

– Потому, что с детства мечтал научиться драться и стрелять. Вот.

– А почему же не учился?

– Возможности не было, да и желания, да и необходимости особенной тоже не было. Я вырос в тепличных условиях, в результате чего мой мозг в совокупности с волей обмякли настолько, что, как мне кажется, я стал просто-напросто не приспособлен к жизни. Как тебе?

– Из всего сказанного, достойно внимания только одно: не было желания. Всё остальное – чушь собачья. Ты не похож на скованного комплексами червяка, который только и делает, что ноет о своих неудачах.

– Согласен, остановимся на отсутствии желания.

– Один вопрос закрыли, – улыбаясь, сказал Феликс. – Ты уже месяц, как под моим чутким наблюдением, и все забываешь о моих профессиональных навыках, одним из которых является и наблюдение за людьми. В общем, не было у тебя желания. – Феликс приложился к кружке, выдохнул и продолжил. – Время, конечно, уже не то. Не нужно добывать пищу, охотясь на мамонтов, не нужно завоевывать даму, сражаясь на рыцарских турнирах, не нужно сражаться за право жить на этом свете, работая кулаками. Ценится нынче другое, другие качеств позволяют мужчине называться мужчиной. Но, инстинкт есть инстинкт. Поэтому, рано или поздно, но это желание в той или иной форме должно возникнуть у любого мужчины. И дело не в умении технично нанести удар, а в проявлении бойцовских качеств. Это способствует росту уверенности в себе.

– Что касается инстинктов, то тут я бы остановился. Есть у меня скелет в сундуке.

– Не сомневаюсь. Нечасто встретишь туриста с пушкой, на которую нет разрешения. Все забывал тебя спросить, когда ты сдавал ствол на КПП, ты не думал о том, что у тебя его попросят. Или решат пробить сам ствол. Наверняка, ты его купил с рук, или ещё что нелепое.

– Не думал, – сказал Максим, хотя знал, что Карл бы его предупредил. А раз он ничего не сказал, то ничего не должно было произойти.

– Легко согласился, – ухмыльнувшись, сказал Карл. – Ладно, ты не обязан передо мной отчитываться. Колоть я тебя не намерен, хотя, уверен, тебе есть что рассказать. Знаешь, что мне неясно? Ты сам. Я никак не могу тебя разгадать. С одной стороны, всё элементарно, с другой, особенно, если копнуть глубже, всё покрыто таким глубоким мраком, что тебя совсем не видно. Я сейчас не говорю о каких-то конкретных вопросах, о том, что ты скрываешь, я имею в виду твою сущность. Ты для меня загадка. Не скрою, за свою практику не часто я с таким сталкивался. Был бы ты сейчас моим объектом, я бы присвоил тебе категорию «особо опасен».

Максим рассмеялся, допивая пиво. Он подозвал официанта и заказал ещё.

– Так что ты там говорил об инстинктах? – продолжил Феликс.

– Я сейчас кое-что расскажу о себе, но ты обещай, что не будешь вдаваться в подробности. Договорились?

– Договорились. Давай.