Синтия

— Когда в Белый дом приходит президент из Техаса, Харви, — посетовал толстяк, — начинаешь думать, а почему бы ему не дать немного подзаработать земляку, но нет, он останавливается в «Карлайле».

Сигналы от костров пришлось обсуждать в кабинете, где тон задавала чёрная кожа кресел и диванов, и друг на друга глядели бюсты Джорджа Вашингтона и Бенджамина Франклина.

Помощники, то есть Джо Эрп и Фредди Апсон, сидели без пиджаков, а двое других несли караул — под пиджаками бугрились пистолеты сорок пятого калибра, а в руках у них были стаканы с «панателлой» чтобы подсластить горечь выпитых «бурбонов». Мне предложили те же самые напитки, а потом Ковентри призвал собравшихся к порядку одним простым вопросом:

— Ну что, Харви, можно ограбить «Метрополитен»?

— Ограбить можно что угодно, если приложить достаточно силы и ума. Сейф, недоступный для грабителей — это миф. Что запер один человек, может открыть другой.

— Мне нравится твой ответ, — похвалил меня Ковентри. — Честное благородное слово, нравится. Впрочем, иного я не ждал от человека такой профессии. Но как это сделать?

— Вы хотите попасть в музей после его закрытия? — спросил я. — Наверное, вы уже всё как следует осмотрели.

Ковентри кивнул в сторону Апсона и сказал:

— На счету Фредди столько ограблений, сколько звёзд на небе. Конечно, Харви, он уже всё посмотрел. Скажи ему, что ты на этот счёт думаешь, Фредди.

Фредди вытянул ноги и, растягивая слова, сказал:

— По мне, так туда может залезть и ребёнок.

— Но как?

— Самое простое — это через первый этаж. У них там тоже что-то вроде музея. Знаешь его?

Я кивнул.

— Так вот, там есть вход с автостоянки. Двойная дверь, которую можно открыть парой ножниц. Первая дверь из стекла в дюйм толщиной. У каждой двери цилиндрический замок. Если бы у меня не оказалось ключей, можно открыть замки отмычкой или вырвать клещами. Любой из способов займёт не больше полминуты. Внутренняя дверь деревянная, толщиной два дюйма с такими же замками. Если всё идёт гладко, я проникаю внутрь за полторы минуты. Если возникают осложнения — за две. Затем я попадаю в довольно длинный зал, где у них разные старинные хибары, которые у них называются парфеноны что-ли, или как-то там ещё. Дома, в которых жили древние боги. Надо пройти через него, подняться по лестнице, свернуть налево, и вы попадаете в главный вестибюль. Оттуда надо подняться по большой лестнице наверх в итальянский зал, потом направо, в третьем зале свернуть налево, и вы оказываетесь в зале, где висит эта самая картина. Остаётся только взять её под мышку и удалиться.

— Ну, что ты скажешь на это, Харви? — спросил Ковентри.

— Он прав. Попасть туда нетрудно.

— Так-то оно так, Харви, а как выбраться?

— В том-то вся штука, — согласился я. — Выбраться нельзя.

— Разве что ты нас выведешь, Харви.

— Это исключено. Господи, вы представляете, что начнётся, когда вы откроете самый первый замок?

— Для того-то ты нам и нужен, Харви, — удовлетворённо произнёс толстяк. — Так что же начнётся?

— Разомкнётся цепь. В этом, собственно, и состоит основное различие между «Метрополитеном» и, скажем, Музеем национальной истории. Оно определяется разницей в страховке. Не то чтобы в Музее национальной истории не было ничего ценного, но просто эти ценности не очень-то продашь, да и вообще у тамошней администрации своя особая точка зрения. Вот потому-то хулиганам из Флориды удалось туда забраться и вынести алмазы. Никто не связывал национальную историю с алмазами — в том числе, и администрация музея. Но в «Метрополитене» всё иначе: одна-единственная картина может потянуть на рынке на пять с лишним миллионов долларов. Нельзя ограбить Форт-Нокс. Нельзя ограбить «Метрополитен». Все входы, выходы, двери, окна, шахты, люки снабжены электронной сигнальной системой. Такие дела.

— Ладно, — улыбнулся Ковентри. — Мы взламываем первый замок, и что происходит?

— Для начала, в центральной службе безопасности есть табло.

Да. Правда, в музее, в подвальном этаже. Начинает мигать лампочка, она указывает место, где что-то не так. Дежурный сразу понимает одно: цепь разомкнулась. Когда вы открываете вторую дверь, он уже понимает, что имеет место умышленное вторжение.

Но уже до этого он связывается по рации с охранником в крыле филиала музея, предупреждает его о случившемся и просит выяснить, в чём дело, в передней части музея. В выставочной галерее находится ещё один охранник, по ночам он охраняет греческий и этрусский залы. Он получит сигнал тревоги по своему передатчику и вместе с охранником центральной части спустится вниз. К этому моменту им уже будет известно, что имеет место попытка проникновения в музей, и они имеют право применять оружие. Ваши техасцы, конечно, ребята ловкие, но и те своё дело знают.

— Выходит, может начаться маленькая война? — спросил Ковентри.