Синто. Дневник не героя (СИ)

— Какая школа? — он меня совсем заморочил.

— Школа гейш, меня еще никто не сравнивал с тигром, вот с борзой — это да.

Я не нашла ничего лучше чем спросить.

— А что такое борзая?

— Собака, такая большая и очень худая. Нет, ну если я тигр, то Соболев тогда кто? А?

— Лигр — нашлась я, лигры сейчас опять входили в моду. Я сама и не заметила, как Грюндер раскрутил меня на «игру гейши», а заметив, посерьезнела. И как со мной это частенько бывает, в самый неподходящий момент, в голове что-то повернулось, и разрозненные картинки сложились в одну. Грюндер и Шур беседуют, Шур испепеляет взглядом Грюндера, Шур насмешничает в ответ на мое бешенство… С языка сорвалось.

— Чья это была идея?

— Какая? — он еще не переключился.

— С вашей речью?

На меня взглянул руководитель службы расследования уголовных преступлений, а не очаровательный страшилка.

— Моя. А что, не понравилось?

— Боюсь, моего отца она бы взбесила.

— А я при нем бы и не выступал, мы знали, что ты прилетела одна. Многие были не согласны посылать тебя, а еще так вовремя названный код, это хороший ход. Да и вообще, ты произвела очень выгодное впечатление.

— Вы мне льстите, — саркастично заметила я. — А кто мы?

— Разработчики акции и Ларин.

За разговором мы подошли к флаеру и сели. Я была не рада, что завела серьезный разговор, хватит с меня и Совета. Да и предстоящее общение с русом…Некст Грюндер, видно это понял и спросил шутливым тоном.

— О чем задумалась?

— О том, что ни за что на свете, не хотела бы увидеть вас в гневе.

Он был ошарашен.

— Почему?

Я наклонилась к нему и глядя в глаза произнесла.

— Уписаюсь со страху.

Хорошо, что автопилот перехватил управление, разбились бы «в лепешку». Когда Грюндер отсмеялся, колотя рукой по коленке, я озвучила свою мысль.

— В лепешку! Так ты еще и анахронизмы знаешь?

— Я — нет, от брата нахваталась…

— А ну ка, расскажи мне что-нибудь!

И мы перебивая друг друга принялись вспоминать что-нибудь позаковыристей, попутно проверяя знает ли второй происхождение слова.

Через минут пять, я не выдержала и рассмеялась, похоже ему даже не приходится запугивать подозреваемых.

— А вы сами допросы проводите?

— Уже нет, а что?

— Да так, подумалось что вам, наверное, выбалтывали всё без всякого нажима.

Он улыбнулся.

— Кстати, ты считаешь меня уродом?

Ну и повороты у нашей беседы, и это при том, что не можешь нормально посмотреть в глаза собеседнику, красные светочувствительные глаза альбиноса закрыты линзами так, что почти не видно зрачка. Дискомфортно.

— А вы считаете меня красавицей?

— Нет, и я первый спросил.

— Нет.

— Что нет?

— Я не считаю вас уродом. И вообще, в вас можно запросто влюбиться.

— Вот как? Из тебя бы вышла хорошая гейша, они влюбляются во что ни попадя.

Меня покоробила эта фраза, стало обидно за нас всех: Лану, себя, девчонок.

— Если вы «западаете» на красивых дур, это только ваши проблемы. Нормальная, умная, женщина предпочтет умного красивому. И не надо оскорблять гейш — наша семья такое воспринимает очень тяжело.

— Нормальная равно умная?

— А что? Все бабы дуры?

— Ага, а кто не дуры, те стервы.

— Мда… Ваше право, — я отвернулась и стала рассматривать пейзажи под нами.

— Нет, скажите, если б вы выбирали между мной, и тем же Соболевым, кого бы вы выбрали? А? — ужас, чего он так завелся, ему что, потоптались на сердце недавно?

— Неправильные условия задачи, ведь вы оба умные. А вот если между вами и каким-нибудь пустышкой донжаном, то выбор был бы в вашу пользу, — я говорила глядя на полосатые поля.

— Вот значит как, спасибо. А ведь он, Соболев, пытался вас защитить… Почему?

Я пожала плечами.

— Лорд некст Грюндер, вам не кажется, что беседа приняла какой-то не тот оборот.

— А что? Скоро вы улетите…

Меня накрыло удушливой волной ярости, мир стал черно-белым.

— Я улечу и вернусь, лорд некст Грюндер, а вы тупица, и в будущем не раз пожалеете о своей тупости.

Грюндер сгруппировался, приготовившись защищаться.

— Тише, тише девочка. Я просто заигрался. Мне надо было тебя прощупать, уж очень противоречивая информация о тебе. Ну же…

Это было похоже на то, как успокаивают коня.

— Я не сбросил тебя со счетов как Соболев, — продолжил он, — ласточка моя, я очень хочу, чтоб ты вернулась, никто мне еще так не нравился с первого взгляда…

Я вышла из боевого транса и отвернулась к окну, у меня не осталось сил, было всё противно, я не могла понять, когда он врал, раньше или сейчас. Я сыта по горло лордами-безопасниками, однозначно.

— По одним данным выходило, что ты дурочка, влюбленная в донжана, потом информация о твоей дуэли и тройном убийстве, — меня передернуло от этих слов, он продолжал, — потом ты сама вела расследование, а потом опять этот донжан и твой «завис» в Доме Красоты на последние деньги. Вот и скажи, что о тебе думать?