Синто. Дневник не героя (СИ)

Я переоделась и отправилась к дому Первого Синоби, пока я шла, опять поднялся сумбур в голове. Дело в том, что из разных обрывочных фактов и полунамеков я довольно давно пришла к выводу, что лорд Синоби был неравнодушен к моей матери, но генетически они были очень схожи, почти одна кровь. Когда я попыталась что-то выспросить у Ланы, она замыкалась и отказывалась вообще обсуждать Синоби, это меня очень настораживало, ведь если Лана молчит, значит, ничего хорошего сказать не может, а плохого я не слышала от нее никогда и ни о ком. Лорд Синоби был против маминого замужества — это факт. Он невзлюбил моего отца, и это тоже факт. А вот был ли он психопатичным негодяем, который пытается меня устранить, чтобы причинить отцу боль и ослабить нашу семью, я не знала. Я отдавала себе отчет, что подозреваю в ужасном одного из самых влиятельных лордов Синто, лучшего из лучших. Но тем не менее, за последний день я узнала столько, что уже ничему не удивлюсь и готова допустить любое. Вот я и иду к нему, не предупредив, на личную встречу, чтоб выяснить, что он за человек и как ко мне относится. Дурацкая затея, которая ничем хорошим не кончится, однозначно.

Я подошла к его коттеджу, очень скромному, надо сказать, свет в окнах не горел, лорд лечь спать не мог, не ложится он раньше полуночи, значит, его нет дома. Я плюхнулась прямо на траву возле тропинки и попыталась прогнать все мысли из головы. Меня опять сморил сон. Проснулась я от тихих шагов, лорд Синоби приближался и видел лишь смутный силуэт на земле возле своего дома.

— Добрый вечер, вернее доброй ночи — отозвалась я первой, вдруг он решит что ему что-то угрожает, валяться мне тогда в регенераторе неделю.

— Что вы здесь делаете некст Викен? — ишь как, то, что я Синоби уже и не вспоминает.

— Вас жду.

— Зачем?

— Нам надо кое-что обсудить.

— Что нам обсуждать? Все обсуждено на Совете.

— Тем не менее, прошу, уделите мне несколько минут, я не заберу у вас много времени.

— Ну идемте… — проворчал он.

Мы зашли в дом, с чего начинать разговор я понятия не имела. Мысли, предательницы, дезертировали из моей головы. Прошли в кабинет.

— Ну? Что вы хотели мне сказать?

— Я хотела спросить… Почему нет других кандидатур? — нашлась я в последний момент.

— Бросьте. Я не в настроении петь вам дифирамбы — о, не только Ронан увлекается анахронизмами. Я разозлилась, это придало мне сил.

— Никто от вас этого и не ждет. Шур и Синоби каждый год выпускают по пять и больше высококлассных агентов, они не могут быть засвечены все. Почему же я?

— Ты что же думаешь, что я буду тебе отчитываться, и излагать все предпосылки данного решения? Я сделал это в Совете, а ты — обойдешься!

— Ладно, обойдусь. Только скажите мне, когда я вернусь, не найдется ли еще одно такое же убийственное задание, а потом еще и еще, и только я, и никто другой не сможет справиться, а?

На Синоби было страшно смотреть, не знаю, каков в гневе Грюнд, но видя Синоби в бешенстве, захотелось просто исчезнуть и оказаться на другой планете.

— Дура! Что ты себе возомнила? — он схватил меня за плечо и встряхивал при каждом слове. Мне это надоело, и я вырвалась, армкамзол разошелся, незастегнутая блуза вместе с ним, одежда осталась в руках Синоби, а я оказалась наполовину оголенной. Мы застыли друг против друга. Мне стало по-настоящему страшно. Синоби смотрел на меня, на мою грудь, на его лице было написано смертельное горе, я поняла, что допустила какую-то ужасную ошибку. Его рука потянулась ко мне, к малюсенькой отметинке от удаленной родинки, если не знать, где она и не найдешь. Рука не дотянулась и опала, а мне в лицо полетел армкамзол почти сбивая с ног. Когда я его поймала, Синоби уже стоял ко мне спиной, отвернувшись к окну. Я оделась, застегнулась. Что дальше?

— Возвращайся! — это был приказ полный ярости, он вполоборота глянул на меня и опять отвернулся. Я кивнула его спине и выскочила вон.

Я шла и меня всю трясло, очнулась уже сидящей перед домиком мамы Яны. Дура, звали младшей женой, надо было соглашаться, с твоими мозгами, только туда и можно — эта мысль в гордом одиночестве металась у меня в голове. Ко мне неслышно подошла мама Яна, и подала стакан с чем-то резко пахнущим.

— Что это?

— Валерьянка.

Я выпила.

— Ты ходила к Первому?

Я молча кивнула, а потом решилась.

— Мама Яна, хоть вы мне что-нибудь расскажите.

Она задумалась, в шестьдесят пять, ей никто бы не дал больше сорока, несмотря на худобу, от нее веяло покоем и уютом, мне вдруг стало легко, поверилось, что все будет хорошо.