Синто

Если бы это была обычная лестница, то приведенная «смертоносная» характеристика описываемого мацури могла бы показаться преувеличением, но дело в том, что ступени лестницы выложены прямо на склоне горы необработанными камнями. Крутизна такая, что при подъеме следующие ступеньки оказываются прямо перед твоим носом. Для того чтобы помочь себе руками, даже нагибаться не приходится. Нетренированному человеку уж точно раза два придется остановиться в пути, чтобы перевести дыхание и унять бешено колотящееся сердце. А при спуске стоит только оступиться, и все — почти отвесное падение с ударом через каждые 50 сантиметров об острые выступы камней.

Вот все желающие поднялись наверх, толпа внизу замерла в напряженном ожидании. Нестройный шум, доносящийся сверху, периодически то затихает, то вновь усиливается. Вдруг на вершине темной горы вспыхивает свет, он становится все ярче, расходится в стороны и превращается в зарево, освещающее вершину. «А-а-а…» — выдыхает толпа внизу, как бы вторя доносящемуся сверху и все нарастающему гулу.

Полиция приободряется и смыкает щиты, образуя живой коридор. Медики перестали пить чай в своей палатке и с сумками наперевес стоят наготове. Фотографы навели объективы. Полное ощущение приближающейся атаки неведомого воинства.

Вот и первый носитель священного огня. Он действительно мчится по отвесным ступенькам, держа высоко над головой пылающий факел. Первому честь и хвала. Его встречают аплодисментами и приветственными возгласами. Говорят, это местная достопримечательность, своего рода чемпион — человек, который всегда первым приносит в город священный огонь. За ним с достаточным отставанием следует головная группа, тоже довольно резво преодолевающая свой путь. Потом уже подтягиваются и остальные. Последними появляются, буквально сползая на самой мягкой части своего тела, переоценившие важность подготовительного этапа празднества и растерявшие силы в борьбе со священным напитком.

Если смотреть на гору издалека, то действительно, растянувшаяся цепочка факелов напоминает извивы спускающегося с горы огненного дракона, которому традиционно уподобляют явившееся людям божество. «Слава богу, в этом году обошлось, — замечает стоящий рядом знаток местных обычаев, — только царапины со ссадинами, а бывало — действительно шею себе ломают».