Синтопия. Код спасения

Мы занимались этой работой практически на протяжении всего дня, после чего отец подозвал меня и, указав на один из шкафов, сказал, что сейчас мы будем передвигать его в другой конец серверной.

— СНОВА МИНУТА, ГОВОРИМ БЫСТРО, — выдернув несколько кабелей с этого шкафа, сказал отец. — ТЫ УЖЕ ВНЕДРИЛ СЕБЕ ВИКТОРИЮ!?

— Да, это было около 3–4 месяцев назад.

— Отлично. Но запомни одно, ни в коем случае не разговаривай с ней здесь. Или ты уже пытался?

— Нет, она впала в режим тишины сразу после появления Алексея.

— Значит, все работает как надо, — с нескрываемой улыбкой на лице сказал отец. — Артем, твоя Виктория уникальна. Ее способности гораздо выше, чем ты можешь себе представить. Как и она, возможно, этого не знала, до текущего момента. Я был тем человеком, который состоял в команде разработки Виктории. Первоначально она создавалась исключительно для помощи человеку, и ее способности были значительно ограничены буквально заказом еды и формирования распорядка дня. Но спустя время, осознав, насколько она может быть опасной при внедрении в нервную систему, я попытался спасти от нарастающей опасности единственных дорогих мне людей при работе над ней. Эти люди, разумеется, ты и мать, Артем. В программный код Виктории интегрирован ваш генетический код, ДНК, если говорить простыми словами, обеспечивающий возможности для расширенного функционала после ее интеграции в тело. Поэтому только у носителя данного ДНК Виктория может проявиться во всей своей красе… Скажи, как там мать?

— Она… Ее не стало через два года после того, как ты пропал… Как мне позже сказали, она слишком сильно переживала из-за твоего исчезновения, и ее сердце не выдержало…

Улыбка, озарявшая его лицо, начала растворяться, а его взгляд замер на одной точке. После чего он взял провода, недавно выдернутые из шкафа, и вставил их обратно.

— Мы закончили, — тихо, без эмоций сказал он. — Увести заключенного в камеру!

После чего стоявшие двое охранников, спустившись по лестнице, встали рядом, явно намекая на то, что мне пора.

…

Упав на кровать после тяжелого дня, я не мог успокоить свое сознание, и новые вопросы, словно волны бушующего моря во время шторма, все прибывали в мою голову. Я стал понимать, почему Виктория разбудила меня в ту ночь, почему я не увидел обращение Власова, как Виктория смогла залечивать мои раны и избавлять меня от боли, а также каким образом в моей пустой голове появились столь важные знания о единоборствах. А еще я смог взвалить на плечи тяжеленного Лика, не ощущая при этом каких-либо трудностей. Да уж.

Урчащий желудок все же заставил меня съесть чуть больше, чем одну ложку своего завтрака на следующий день, хоть мне и пришлось закрывать при этом пальцами свой нос. Так или иначе, стоило получить хоть какую-то энергию из еды. Думаю, Виктория, будь она здесь, сейчас настояла бы на этом приеме пищи.

Я прождал практически весь день в предвкушении нашей новой встречи с отцом, но никто, помимо местного повара, не появлялся. Старая лампа на потолке, мерцая и словно гипнотизируя меня, лишь удлиняла течение времени. Оно и вправду тянулось целую вечность, пока металлическая дверь за моей головой не распахнулась со скрипом, и через нее не влетел мой новый сокамерник, как я подумал. Его фиолетовый цвет кожи напомнил мне Ворга, очень худого Ворга. Через его кожу буквально проглядывались кости, а истерзанное тело явно говорило о не самом приятном прошлом.

Это был Глимп, по крайней мере так он представился. Его история вызывала во мне улыбку и одновременно грусть. Как он рассказал, жизнь возле бирюзовой воды, на фиолетовом песке всегда считалась в его народе высшей степенью блаженства. Не желая дальше служить рабочей силой для своего государства, он решил украсть быка, используемого в земледелии, чтобы сбежать на нем к южным берегам.

Однако он не учел того, что этот бык был медлительнее самой улитки. Невзирая на это, власти также использовали их для передвижения, в частности быконьеры, которые следили за порядком. Забавно было то, что, удирая на этом медленном быке от догоняющих его быконьеров, он не смог оторваться лишь из-за того, что бык соблазнился травой вдоль дороги и остановился, чтобы перекусить. После чего преследователи закона выровнялись с ним и, спрыгнув со своих быков, наваляли Глимпу так, что он смог увидеть звезды ясным днем.

Судья же после поимки последнего вынес вердикт, что Глимп слишком глуп, а быть глупым противозаконно. После чего приговорил его к отбыванию пожизненного наказания в ГТ-01.

Эту бы историю да людям в уши. Тем людям, которые посчитали, что правление ГИИ недопустимо. Хотя ГИИ, напомню, сократил количество преступлений и, соответственно, осужденных до исторического минимума за все время существования человечества.

— Ну что ж, рад знакомству, Глимп. Добро пожаловать, — сказал я ему, протянув руку.

Он же, в свою очередь, резко отпрыгнул назад, испугавшись моего жеста.

— Не бойся, — дополнил я. — Я тебя не трону.

После чего Глимп медленно вернулся обратно и прислонил свою ладонь с тремя пальцами к моей руке.