Синусоида

Двенадцатый в бригаде - старший мастер. Он прошёл всю войну, поднялся от рядового до капитана; в какой-то акции по ошибке расстрелял вместо предателя патриота, за что и стал опять рядовым. Общий язык находил со всеми членами бригады.

Нам с Витей пришлось подстраиваться под коллектив. Во первых, личных денег иметь нельзя - их, даденных из дому на две недели питания в командировке, надо сдать в общак, т.к. котёл общий. Но распределяют эти деньги авторитеты. А у них, независимо от наших пожеланий, понятия о хавке, т.е. о питании, свои. Первая неделя - сплошной праздник еды - ездим в столовую, кушаем гуляши, отбивные и прочие вкусности. В столовой эти авторитеты старались показать себя крутыми; например, на полном серьёзе могли требовать гарнир, который они не смогли найти в своей тарелке, где была котлета с картофельным пюре.

В начале второй недели денег нет, кончились. В общем котле осталась только соль. Пришло время настоящей экзотики. Все свободные от смены - на добычу любой еды. Вечером у костра намечается план действий и раздаются общепитовские задания на утро.

На следующий день к обеду в вагончике складируется: мешок лука, мешок зелёного перца, большая куча кукурузы, примерно по ведру огурцов и помидоров, ну, ещё с пол сотни штук синеньких. Намечали печь их в костре.

Естественно, всё это с окрестных полей. На ужин вегетарианское изобилие, ешь - не хочу. Кукуруза отварена, посолена, остальные овощи сырые; хлеба нет, но пока это не чувствуется и не страшно.

К концу третьего дня остаётся только лук и перец. Окрестности, на безопасном расстоянии, помечены кучками непереваренной кукурузы. Чистенькая, хоть бери и ещё раз подавай на стол, только без кочанов.

На четвёртый день, к общему удивлению сюрприз: на обед - отварные куры. Много, по целой штуке на лицо. Оказывается, вегетарианство довело криминальную голь до соответствующих выдумок - два бойца на рассвете ушли на птицеферму, километров в 5 от нашего лагеря. Птицеферма оказалась расположенной на острове, посреди реки, точней речушки. Они это знали и ещё при выходе на дело заготовили некое подобие рыболовных удочек. Снасть без удилища, без поплавка - только леска, грузик и крючок.

На крючок червяка и забросить снасть через ручей на сушу. Ждать. Курица любопытная, находит червяка, клюёт. Крючок, застрявший во рту, парализует голосовые связки, курочка становится немой. Тяни, вынимай из воды и в мешок. И так далее до требуемого количества, т.е. до количества членов бригады.

На ужин в этот день - кипяток и лук. Лук надо порезать на красивые кольца и подсолить, так ужин проходит более цивилизовано.

Следующий день так называемого голода - четвёртый. Остатки энергии от вчерашней курочки в организме с утра ещё поддерживают оптимизм, но думать об обеде и ужине надо. Наши куродобытчики уже наметили свиноферму в нескольких км в другую от курятника сторону, а пока отваривают куриные потроха. Отличное блюдо - бульончик, подсоленный.

Целый день команда из четырёх человек возбужденно готовится к походу. При этом в команду насильно (в приказном порядке) зачислили Витю. Хочешь есть - трудись. Мне повезло - я был занят на смене.

Вечером, в сумерках, группа ушла. Часов до одиннадцати оставшиеся переживали, держали костёр в состоянии, как бы сейчас сказали, "stand by".

Пришли, принесли поросёнка, разрезанного пополам вдоль хребта, т.е. полпоросёнка. Также, к общему ликованию, притащили здоровенную бутыль самогона.

Описывать подробности акции не подымается перо, но, в общем, всё мероприятие проходило так: сторожа на посту не оказалось; ребята рассчитывали на это, просто вошли во двор свинарника, выбрали жертву, соответствующую своей грузоподъемности и приговорили её к съедению.

При этом использовали свои брючные ремни и обычную штыковую, т.е. копальную лопату. Потом, по дороге к лагерю, нашли где-то тётку-самогонщицу и разделили с ней порося…

Ночной ужин прошёл шумно и сытно. Правда, Витя есть не смог. Попробовал, но его стошнило. Ведь он присутствовал при всём ужасе убиения животного и разделке туши.

На пятый день доедали останки, на шестой опять лук и перец с кукурузой.

На седьмой - домой! Ура-а!

Дома встречают как героев.

Эти встречи после командировки - одна из радостей нашей работы, ради которых стоит переносить многочисленные трудности. А ещё если по приезде дадут зарплату…! Тем более здесь, дома, мы можем, отдав свою долю в общий праздничный котёл, отказаться от участия в компании уже порядочно надоевших коллег и удрать домой, где целую неделю есть возможность жить нормальной жизнью, едой, с купанием и общением с семьёй…

В жизни много хорошего, что по настоящему ценить, лишившись его на время.