Синусоида

Как-то в конце зимы, когда температура на улице временами доходила уже до плюс десяти, группа международников-буровиков возвращалась из командировки домой в Дели. Это был единственный раз, когда мы воспользовались железнодорожным транспортом. Именно при нас случилось так, что поезд остановился в поле километрах в 100 от Дели, т.к. где-то впереди ливень размыл колею.

Еды нет, воды нет, одежды мало-мальски тёплой нет. Час, два, три. Уходить нельзя, т.к. кроме железной дороги вокруг ничего, а поезд в любой момент может тронуться и уехать.

Боремся с унынием как можем. Научил коллег (один - швед, другой - англичанин) играть в нашу балду (последняя буква моего слова - первая для следующего участника и т.д.). Холодно, всё до одной тряпки на теле, вплоть до полотенец. Одеваю очки, швед спрашивает: "А очки-то зачем?". Отвечаю - чтоб теплей было. А он достаёт презерватив, протягивает его мне: "Добавь, может ещё теплей станет...". Повеселели.

Из поезда я всё-таки выскочил, рискнул. Метрах в пятистах виднелся шалаш. Я туда. Там мальчик лет двенадцати. Жестами объясняю, прошу еды. Он даёт одно яйцо и одну лепёшку. Я плачу ему 10 рупий (= 1 доллару = пятидневной зарплате его отца) и бегу обратно. Делю на троих, едим медленно... А ещё через часок поезд тронулся. Доехали, всё нормально.

Муссон – сезон дождей в тропиках и субтропиках. В Индии этот сезон приходится на апрель-июль. Называют они его на свой лад – «мансун». Пережить его не сложно, но сначала представьте: едем по стране. Много километров. Природа меняется, время от времени проезжаем реки. Мосты – настоящие, хорошего качества. Единственная странность – во многих реках нет воды. Сухие реки.

Все это, оказывается, построено ради сезона мансуна, потому что в мансун все реки полные, вода бушует, и ты уже не удивляешься вроде бы ненужным мостам.

В городе картина аналогичная – в сезон мансуна не ездим, а преодолеваем заполненные водой улицы. Водители наращивают выхлопную трубу так, чтобы ее конец стал сантиметров на пятьдесят выше – больше шансов избежать того, что ее зальет водой, и двигатель заглохнет. А потом – передача пониже (лучше первая) и газу побольше. Вот это и есть сезон мансуна. А более детально – дождь и дождь. Очень тепло – как в бане. Так пару месяцев, потом опять сухо и очень жарко.

ГЛАВА XVI КОЛЛЕГИ

Балвант Шарма – мой коллега, он национальный кадр. Т.е. призван в ЮНИСЕФ здесь, в Индии. Он не только индиец, но еще и сикх, т.е. родом из штата Пенджаб и член организации патриотов Пенджаба, символически борющихся за свободу своего штата от угнетения со стороны центральной власти. Все они в сравнении с остальным населением страны в большей степени воспитаны, более грамотны, более аккуратны, с чувством собственного достоинства.

Балвант никогда ничего не имел общего с буровым делом и не скрывал своего невежества в этой профессии.

Ко мне же он был приставлен временно, на время ведения курсов, и его задачей и заботой, как местного, было обеспечить нормальные бытовые и социальные условия для курсантов.

В нечастые часы свободного времени любил порассуждать на тему теологии. Свою религию (буддизм) называл не религией, а учением.

Вместе мы провели пару месяцев, потом его перевели в Бангалор; оттуда он довольно часто приезжал в главный офис по делам работы, тем более, что семья его оставалась здесь в Дели. Здесь мы и встречались изредка на уровне – как дела, как дела, и все.

А рассказываю о нем вот почему. Возвращался он очередной раз из Дели в Бангалор поездом. Вагон первого класса, чистый, с кондиционером. Вдруг он просит соседей по купе вызвать проводника. Говорит ему: «Я сотрудник ЮНИСЕФ, в этом дипломате важные служебные документы. Составьте акт приема дипломата, чтобы в Бангалоре передать его моим сотрудникам. Свидетелями прошу записать моих соседей по купе. А я сейчас умру». Лег и через пару минут умер.

Когда через день его тело привезли в Дели, родственники Балванта попросили ЮНИСЕФ помочь материально в проведении обряда сожжения тела. На этой процедуре я, в числе других коллег, присутствовал. Оказывается, процедура довольно сложная, со множеством условностей.

Сложить дрова, среди них уложить тело, закутанное в простыню и украшенное цветами. Дров много, поленница под два метра высотой. Бревна толстые, чем дороже порода дерева, тем престижней.

По мере достатка в костер добавляют сандаловое дерево (очень дорогое).

Костер поджигает один из самых близких родственников. Он же следит за тем, чтобы из костра не вывалилась какая-нибудь отгоревшая часть тела: заботливо подправляет специальной длинной кочергой.

Речи говорили только сотрудники-европейцы. Именно тогда рассказали о его чудесном предсмертном поступке. А в общем, этот обычай (традиция), каким мы его увидели, можно понять и объяснить. У всех свои традиции.

Педыдущая командировка в Кашмир пришлась на зимний период, поэтому мы с Бартом попали туда оперативно, самолетом.