Сионизм в век диктаторов

Нa состоявшемся в конце 1944,г. в Тель-Авиве совещании руководства Гистадрута Бранд был представлен как «лидер еврейского рабочего движения в Венгрии Джоэл Бранд, который привез с собой привет совещанию от венгерского еврейства…». «Но где же оно, это венгерское еврейство?» — замечает Бранд. И он гневно бросил в зал:

«„Вы были последней надеждой сотен тысяч обреченных на смерть. Вы обманули их ожидания. Я был эмиссаром этих людей, а вы оставили меня сидеть в каирской тюрьме… Вы отказались объявить всеобщую забастовку. Если не было никакого иною выхода, вы должны были использовать силу…” Гистадрутовцы кинулись к присутствовавшим здесь репортерам и умоляли их замолчать дело»⁸.

Для успокоения Бранда была срочно организована следственная комиссия, но она собралась только раз и не приняла никакого решения. В Палестину приехал Вейцман, и Бранд попросил о немедленной встрече с ним. Чтобы отве тить ему, Вейцману потребовались «две недели»⁹:

«29 декабря 1944 г. Дорогой г-н Бранд… Как Вы, может быть, знаете из сообщений печати, я провел очень много времени в поездках и вообще не имел ни одной свободной минуты с тех пор, как прибыл сюда.

Я прочел и Ваше письмо и Вашу памятную записку и буду рад видеть Вас как-нибудь на следующей неделе, где-то около 10 января» ¹⁰.

В конце концов они встретились, и Вейцман обещал помочь ему вернуться в Европу; больше он никогда не подавал Бранду никакой весточки о себе.

«Вряд ли смогут помочь спасти их жертвы»

Отношение ВСО к кризису в Венгрии на всем его протяжении отличалось робостью. 16 мая 1944 г. раввин Вайемандель послал еврейским организациям в Швейцарии подробные чертежи Освенцима и карты железнодорожных линии, ведущих через Словакию в Силезиию, «категорически и в самых сильных выражениях» требуя от союзников бомбить лагеря смерти и железнодорожные пути¹¹. Его послание нашло Вейцмана в Лондоне, и тот крайне нерешительно обратился по этому поводу к министру иностранных дел Великобритании Антони Идену. 7 июля Иден написал британскому министру авиации:

«Д-р Вейцман признал, что мы, по-видимому, можем лишь очень мало сделать для прекращения этих ужасов, но высказал мы-сль, что кое-что могло бы быть все же сделано в этом направлении посредством бомбежек железных дорог… и са¹мих лагерей смерти»¹².

Таким же скептицизмом проникнута и памятная записка, которую четыре дня спустя Моше Шерток направил в британское министерство иностранных дел:

«Бомбежка лагерей смерти… вряд ли сможет сколько-нибудь существенным образом помочь спасти их жертвы. Ее материальными результатами могут явиться только уничтожение лагерного комплекса и его персонала и, возможно, ускорение гибели и без того обреченных узников. Выведение из строя германского механизма систематических массовых убийств может, пожалуй, задержать казнь тех, кто все еще находится в Венгрии (их в Будапеште и его окрестностях свыше 300 тыс. человек). Само по себе это довольно много, если речь идет о данных конкретных лагерях, но вместе с тем и мало, поскольку могут быть быстро изобретены какие-то другие способы умерщвления людей»¹³.

Изложив все причины бесполезности бомбежек, Шерток перешел, к рассуждениям на тему о там, что «главной целью последних должно быть их многостороннее и далеко идущее моральное воздействие»¹⁴.

Евреи в оккупированной Европе молили — через посредство Вайсманделя и Бранда — о немедленных действиях.