Сирахама

— А-а-а… ну, ты же не был при разговоре. Мама задает этот вопрос, а сама в этот момент чувствует стыд, досаду и сильное-сильное неудовольствие. Ну, будто бы спрашивает по чьему-то заданию, а не по своему хотению, и будто бы этот вопрос связан с чем-то нехорошим и постыдным… И вопрос был задан так, будто дитятко от тебя уже не особо-то и нужно!

— А что твои родители?

— А что мои родители? Маменька, конечно, расстроена, но… поговорку про мышек и кактус знаешь? Вот-вот… оно самое.

— Причина?

— Она самая, Кенчи! — Мисаки старательно обрабатывала уже третье мороженное. — Она самая! Прямых фактов нет, но я всех сестренок перетрясла и узнала, что по Семье среди Старших ходят разговоры о видеозаписи взаимодействия между Драконом и Гасящим… Показывают эту запись, разумеется, только Старшим и только в закрытом и защищенном от прослушки зале, но обсуждать-то обсуждают… Пытаются угадать, где произошло сие знаменательное событие — а что это за пальмы, где у нас такие растут? А хижины…?

— И что? — Настроение у меня… ну, понятно. — Драконы пойдут на киллерство?

— Пф! Очень надо! Есть же старый испытанный способ — сделать намеки. Делегировать!

— И…?

— Рю Горо-доно за прошедшую неделю сделал несколько деловых визитов…

— А…

— Нет, вопреки распространенному мнению ТАКИЕ вопросы не решаются с помощью телефонов, они не решаются с помощью шифрованных записок и они не решаются через подчиненных… Странно, что ты этого не знаешь… У меня смутное воспоминание, что ты в этих вопросах был весьма сведущ…

— Как тебя там звали? Не вспомнила?

— Не-а… — Легкомысленно помотала головой Мисаки отодвигая четвертую тарелку из-под мороженного и тыкая в пиктограмму с изображением какого-то пирожного. — Помню, что полиция, помню, что в чинах была… момент смерти помню — «Камаз» такой «Камаз». — Девушка помрачнела.

— Вернемся к нашим овечкам, Кенчи. — Мисаки снова с умилением рассматривала тарелочку с каким-то кулинарным шедевром… и вишенкой сверху. — Хорошо, что нашел кого-то, с кем можешь напряжение сбрасывать… Давно у вас с этой плоскодонкой?

— Второй раз…

Вишенка упала на тарелку из распахнувшегося в удивлении рта Мисаки.

— Пф! Сирахама-сама! Да вы просто кремень-мужчина! Какой самоконтроль! Какое самообладание! Да вам памятник поставить надо! Вокруг уже полгода крутятся такие красавицы, а вы до сих пор держите себя в руках и никого из нас не изнасиловали! При том, что со здоровьем и потенцией у тебя все в полном-полном порядке! Хм… — Мисаки покраснела, заколебалась, но все-таки сказала. — Неудивительно, что учитель в тебя влюблена… своеобразной, конечно, любовью, но — тем не менее! А я… Я тоже неплохо так попала! Всегда мечтала о рыцаре! Я тебя тоже люблю, кстати… — Мисаки смутилась окончательно. — Ну, так, на всякий случай… если вдруг не знал…

Я был удивлен откровениями, но потом сообразил, и двумя кликами вызвал наш заказ…

— Ящерка, да ты наклюкалась! Ты ж алкогольные блюда заказывала! Та-а-ак… где тут у них расчет калорий и прочей ерунды… ага… девяносто грамм кулинарного рома, семьдесят грамм водки…

— Ой, правда? — Мисаки покрутила пальцем по столешнице-экрану, разворачивая окно с информацией к себе… — Ой… а у меня через три часа беготня по стрелковому полигону… Сэнсэй меня прибьет! — Глазки стали знакомыми-знакомыми… Миски-Плаксы.

— Говорят, секс хорошо алкоголь выгоняет… — Заметил я, нейтрально посматривая на «Отель с почасовой оплатой» как раз напротив кафе.

— Увы, Сирахама-сама! — Искренне огорчилась Мисаки. — Мы считаем, что первой должна быть Миу! Девка уже год покер-фейс держит, по тебе вздыхая! А тут еще и Ренка восторгами своими… усугубляет. Ну, или Ренка пусть первой будет — ты с ней слишком хорошую рекламную компанию провел, показав товар лицом. Девочка до сих пор успокоиться не может… Ты в курсе — она на работе натурально избивает коллег! Но ей можно массажик в твоем исполнении прописать… Да и нам всем — не мешало бы… А на тебя длинный кожаный фартук оденем — чтобы не смущал естественной реакцией застенчивых молодых девушек!

Да, поведение ее изменились по сравнению с тем, что я успел узнать о «второй» тогда, в зачищенной филиппинской деревушке. На провокацию «снять номер в отеле на час» она не купилась. «Мы считаем»… Хм… Впрочем, и относительно «первой» она стала другой — раскрепостилась, задвинула подальше некоторые «национальные примочки», стала откровенней… Нравится ли мне новая Мисаки? Пока не знаю.

— Я вот в который раз думаю, не ошибся ли, позволив второй вернуться… — Задумчиво протянул я.

— Ни-ни-ни! — Мисаки выставила вперед ладошки. — Мы же договаривались… кажется. К тому же вторая… ну, считай ее сломанным тормозом — что у первой было на уме, то у нас пьяных сейчас на языке. Ну, и… я ж понимаю — с тобой-то фильтровать базар не надо… — Она захлопала ресницами. — Нэ, аната?

Страха, кстати, не испытывает. А это тоже показатель. Обнадеживающий.