Сирахама

Ну, «сидели», допустим, не все, а только девочки — я лежал, как и предписано настоящему «нормальному гаремо-владельцу»… Как ежик: на пузе и вверх иголками. Кэнсэй перед тем, как уходить, накинул простыню на задницу… Наверно, для того, чтобы видом мужских голых ягодиц не смущать непривычную пока еще дракошку-Мисаки (а насчет Миу и Ренки у меня были о-о-огромные сомнения… были подозрения, что кое-чьи ягодицы исследованы любопытными девицами вдоль и поперек!)

И не «курили», а молчали. Нехорошо так молчали. Напряженно и настороженно.

И «новый день» не начинался — а вот окружающий мир в очередной раз изменился, явив свою новую грань.

А я даже встать не мог, чтобы обнять, по головам погладить или еще что… Не потому, что смущался собственной наготы, а потому что не мог. Ноги и руки были надежно парализованы добрым, но коварным рефлексотерапевтом Ма Кэнсэем. Учителя подстраховались на случай остаточных эффектов от моих активаций. Видимо, опасались изнасилования. Которое, строго между нами, заслужили. Особенно, одна мастерица всяческого оружия…

Распределились показательно: справа от меня Миу с Ренкой, а слева — напряженная и ощетинившаяся «дракошка»-Мисаки.

— Рен-сан… — Позвал я.

— Да, Кенчи? — С готовностью отозвалась Ренка, больше других страдающая и испытывающая невыносимые муки от столь долгого молчания.

— Убери, пожалуйста, пару иголочек из уха… чешется — сил нет.

— А сам?

— Лениво мне…

— Хм-м-м…

— Реночка, иногда будущему мужу тоже требуется ласка и внимание будущей жены… И ее помощь.

Короткий укол удивления со стороны дракошки Мисаки. Ну да, откуда ж ей знать про эти страсти Редзинпаку?

— У меня такое подозрение, Кенчи… — Ладошка Ренки поползла по внутренней стороне бедра вверх. — Что иголочки эти — не просто так… — Ладошка добралась до паха. — Хм… та-а-ак… ага… ага… понятно. Тебя парализовали — никакой реакции… Это хорошо! Помня обстоятельства нашей первой встречи — более, чем оправданная предосторожность!

Пальчики Ренки переместились по спине вверх, осторожно огибая места установки иголок… судя по всему, девушка внимательно осматривала узор, составленный этими иголками.

— Нет, Кенчи, я не уберу иголочки. Если тебе их поставили — значит, так надо. К тому же, я думаю, что парализует тебя одна-единственная иголка из того десятка, что я вижу у тебя на спине. Ну, или две. Следовательно, снимать придется все… А это может быть опасно для твоих каналов Ци. А за здоровьем жениха, как ты только что правильно заметил, я должна следить очень внимательно! А хочешь, я тебя по спинке поглажу… или по голове. — И, действительно, начала гладить… и, спустя минуту, добавила непонятное. — О! Миу! Так тоже действует! Рекомендую!

И вот — меня гладят уже в две ладошки! Я посмотрел в сторону Мисаки и успел увидеть, как она прикладывает титанические усилия для того, чтобы глаза не были такими кавайно-огромными…

Вот так… можно было бы, конечно, очень сильно попросить Миу, но я и сам не был уверен в безопасности извлечения иголок. А с Ренкой — с ней хоть надежда была на то, что она в этом разбирается… Их же в какой-то последовательности надо извлекать, по-особому — одни быстро выдергивать, другие медленно, третьи, вращать по часовой стрелки, четвертые — против… Или это имеет значение только при установке?

— Охаяси-сан? — Позвал я.

— Сирахама-сама?

В эмоциях девушка была более спокойной, чем тогда, в «европейской гостиной», но, все равно, до удовлетворенности своим положением там было еще очень и очень далеко. Но хоть прошли паника и мысль о том, что все это — сон!

Общий настрой Мисаки можно было охарактеризовать, как… «ну, мудак, я тебе и в рамках вежливости и „чего изволите, господин-сама“ веселую жизнь устрою!». Ну и удивление (это еще мягко сказано) от действий Миу и Ренки, конечно же… А девчонки увлеклись, и уже делали вполне профессиональный массаж… в четыре руки… Разумеется, избегая мест, где были установлены иголки… Я почему-то вновь напомнил самому себе какого-то преступного босса… вот если сейчас еще и Мисаки услужливо поднесет ко мне телефон с докладом «с полей».

— Что тебе сказали?

— Я остаюсь с вами, Сирахама-сама. И живу там, где вы укажите. В Редзинпаку, или в доме ваших родителей… или в любом другом вашем особняке. Как пожелаете, Сирахама-сама!

— О! Глубокоуважаемая семья Рю подарила мне парочку своих особняков? — Обрадовался я.

— Мне об этом ничего не известно, Сирахама-сама. — Деланно-расстроено вздохнула Мисаки. — Я имела в виду ваши нынешние особняки — ведь у столь доблестного воина, как вы, обязательно есть достойная жилплощадь…

Ну, основная линия «наезда» понятна. Слабенько, если честно…

— Доблесть и воинское мастерство драконов измеряется квадратными метрами жилплощади?