Сирахама

«В смысле „восьмая ступень“? Старик, ты что-нибудь понимаешь?»

«Малыш, это же Старейший! Сверхчеловек! Поэтому с ним нельзя что-то понимать или не понимать. Только „кажется“ и „может быть“! Так вот теперь мне КАЖЕТСЯ, что мы МОЖЕТ БЫТЬ сможем колоть камни взглядом!»

— Спасибо, Старейший! — Тем не менее поблагодарил я.

— Взятка должностному лицу! — Недовольно буркнул Кэнсэй. — От пяти до семи лет лишения свободы! С конфискацией! А если бы дело происходило в Поднебесной — так легко вы бы не отделались!

Кэнсэй, вообще, был сегодня раздражительным. Бурчал, огрызался… и пытался продемонстрировать, как он недоволен тем, что произошло в гостинице между мной и Ренкой… Но мне почему-то казалось, что причина раздражения мастера кэмпо в чем-то другом…

— Ну, у вас там сейчас весело, Кэнсэй, — Поддел Акисамэ. — Говорят, не до борьбы с коррупцией?

Кэнсэй неопределенно хмыкнул и погрузился в воду по самые глаза.

* * *

Судя по всему, у Ренки проснулся зверский аппетит! Очистив во время позднего ужина свой столик, она с разрешения Миу обчистила ее столик и с намеком воззрилась на Мисаки. Та вздохнула и кивнула… Через пару минут и ее столик тоже оказался освобожден от еды.

Кенчи в этот момент подливал чай Старейшему. Потом налил себе, взял чашку так, чтобы закрыть ладонью сверху и подсел к девушкам.

— Питье чая превращается в квест. — Пожаловался он тихо.

— Зато какое наслаждение от вкуса ты получаешь, Кенчи! — Воскликнул Акисамэ.

— Конечно, Акисамэ-сэнсэй! — Криво улыбнулся Кенчи, делая осторожный глоток и внимательно следя за руками широко улыбающихся мастеров.

— Кенчи! — Позвала Миу. — Что ж это за чай такой волшебный? Вот бы попробовать…

— Кхм-кхм… — Прокашлялся Старейший, слегка нахмурившись.

— … Из кружки Кенчи, само собой! Один глоточек! — Торопливо уточнила Миу и язвительно добавила. — Чтобы не уменьшить общего количества драгоценного запаса.

Кенчи внимательно посмотрел на мастеров — видимо, проверял их реакцию на слова Миу. И протянул кружку Миу, напомнив:

— Если что, в каждом номере есть отдельный санузел.

— И мне! И мне! — Подняла руку Хонока.

— Кенчи, а мне можно? — Присоединилась Мисаки.

Кенчи вздохнул и кивнул.

— Если мне будет позволено высказать свое мнение… — Добавила Ренка, сделав томно-ленивый жест рукой. — То, учитывая ажиотаж вокруг напитка, я бы тоже не отказалась от дегустации. Разумеется, с разрешения Кенчи-сана.

Мастера удивленно переглянулись — от реактивной умеренной феминистки не осталось и следа! Только Апачай продолжал усердно работать челюстями — до дна его… мисочки было еще далеко.

«Согласись, Малыш — в этой аристократической чопорности и показной покорности что-то есть…»

«Старик, ты коннект с головным мозгом Акисамэ установил, что ли?! Ты мне еще тут хокку сложи!»

— Ой-ой! Ученик! Куда ты дел нашу непосредственную и прямолинейную девочку? — Забеспокоился Акисамэ. — Верни ее сейчас же! Такой впечатление, что она прошла мастер-класс «Настоящая японская женщина» в клане Асамия…

— Вы совершенно правы, Акисамэ-сан! — Поддакнула Кисара. — Пить чай на ночь — вредно!

— Ёрочка — моя кисонька — на свадьбе вот такой же шелковой была! — Громко шепнул мастер Ма, пьяно всхлипнув.

Был мастер Ма уже ощутимо датый: глазки осоловели, на щеках играл лихорадочный румянец. И, кажется, невеселые думы (что бы не являлось их причиной) на некоторое время оставили главу Ордена Феникса, сменившись чем-то лирическим и ностальгическим…

— … а потом Кисонька попала под влияние Сароч… Соечки! — Еще раз всхлипнул Кэнсэй.

Кружка, пройдя через ручки всех присутствовавших девушек (даже Кисара не удержалась и все-таки сунула любопытный носик в кружку Кенчи), как раз в этот момент вернулась к Кенчи. Пустая. Кенчи бросил тоскливый взгляд по сторонам — девушки смущенно прятали глаза… А Сигурэ послала воздушный поцелуй.

«Это что… вместо чая, что ли?»

И только Хонока… незаменимая Хонока протянула брату маленькую стеклянную бутылочку «Кока-колы»:

— Гена, на!

— Не открывай! — Воскликнул Кенчи, выхватывая бутылку у слегка озадаченной сестры. — Не открывай! Я сам!

— Фу! Химия! — Скривился Акисамэ. Мастера согласно закивали.

— И на ночь! — Снова поддакнула Кисара.

Пшикнула крышка открываемой бутылки.

— Аники… — Тяжело вздохнула Хонока. — Всегда во всем старается быть первым! Даже у бутылочки! Ты так быстро повзрослел, аники!

— Смотри, Кенчи! — Забеспокоился Сакаки. — Ведь опять животом страдать будешь, и во всем Акисамэ обвинять!

— Сакаки… — Всхлипнул Акисамэ, тронув глаза рукавом своего феерического свитера. — Сакаки! Друг!

— А я бы на месте зятя таки подумал бы тоже самое! — Торжественно возвестил Кэнсэй.

— Папочка… — Счастливая Ренка повисла на шее у Ма Кэнсэя.

— Редзинпаку такое прикольное, аники! — Глаза Хоноки горели восторгом.

— Хо-хо-хо!

* * *

Ночью я осваивал туалет номера. Уж не знаю, как мастера умудрились подмешать слабительное в ЗАПЕЧАТАННУЮ бутылку газировки, которую, к тому же, могла выпить Хонока. Но — смогли!

Мастерство, как говорит Ма Кэнсэй, «таки не пропьешь!»