Сирахама

Со стороны зрителей — одобрение. Запомним на будущее — отбор на «бои без правил», возможно, ведется по принципу быстрой и решительной расправы над противником. Это логично — это же шоу! «Тактические кружева», долгие прыжки друг перед другом и разведка противника будут плохо восприняты публикой, жаждущей хлеба и зрелищ — нужно «мясо».

Судьи, равнодушно поинтересовавшись самочувствием, вытолкали «двадцать девятого» обратно на татами. Парень попытался провести какую-то связку… у-у-у… видимо так воспринимал меня Апачай, когда я только-только пришел в Редзинпаку… может, и сейчас так воспринимает. Силы в руках у «двадцать девятого» — ни-ка-кой. Такое впечатление, что парень даже макивары никогда не видел, работал исключительно «по воздуху». «Технарь».

Вот так четыре минуты подряд я и выпихвал его с татами. «Ап-па…» — Как говорит один мой знакомый, разводя руками.

Вопрос, который я себе задавал: стоит ли скрывать свои навыки и себя сдерживать? Я ведь тут не по заданию полиции, как в боевиках, хочу проникнуть «во вражеский стан» и «втереться в доверие» — мне нужны поединки с сильными соперниками, которые меня жалеть не будут!

Так что я решил пойти на компромисс — ограничить себя техникой каратэ и муай-тай. Представляю, как сегодня будет икаться Сакаки и Апачаю. А любимые «липкие шаловливые ручки» мастера Ма — оставим пока за скобками… по-крайней мере, сегодня. Да и неудобно использовать Винь-Чунь в защитных перчатках и с таким «обвесом». Ну, а про борцовские приемы джиу-джицу я уже говорил… Так что мастер Ма и Акисамэ сегодня могут спать спокойно. А Сигурэ — еще и сладко посапывать во сне.

* * *

Из общего ряда выбивался пятый поединок. Тремя точными и сильными ударами ОДНОЙ ноги — голова (отвлекающий), бок, бедро — меня свалили на татами.

«А потому что не надо щелкать таблом и отвлекаться на девушек, старый ты извращенец!»

— Вы можете продолжать?

Голос судьи был уставший и равнодушный. Как и общий вид этого седоватого человека неопределенного возраста в очках. Ну, еще бы! Уже два часа на ногах! Устал едва ли не больше нас, участников.

А вот противник… противница облила меня ушатом презрения и разочарования из-под бликующего забрала шлема. Возможно, из-за этого я и взбеленился:

— Что? Да я ее сейчас урою!

Новая вспышка одобрения со стороны зрителей. Ну, да — этот параметр, желание «урыть», должен ими цениться едва ли не больше, чем принцип быстрой расправы. А вот на взаимоуважение и соблюдение этикета — зрителями таких шоу плевать… Публика жаждет видеть схватку двух взбесившихся псов, а не расшаркивания вежливых хладнокровных терминаторов с последующим выполнением принципа «атеми».[16]

А свою противницу я узнал. Та самая скука-скука-скука. Миловидная девушка, что встречала меня у раздевалок.

«Ну, Старик, ты же хотел ее еще раз увидеть… Вот и… как в дурацкой манге — сплошные рояли — даже плюнуть некуда!»

* * *

— Что?! Да я ее сейчас урою!!!

Ну, наконец-то! Наконец-то среди этого «мяса» появился хоть кто-то, кого можно назвать приличным бойцом! Отлично! Просто отлично!

Остальные покорно ложились к ее ногам, испытывая удивление и даже обиду! А чего они ожидали на «отборочных турах» к «боям без правил»?! Чего?! Бесконтактного спарринга, обозначения ударов и поглаживаний перчатками?! Она даже номеров этих ничтожеств не запоминала, когда на татами выходила!

Следующая серия этого паренька была великолепной — быстрой, мощной, наполненной духом! Яйой ничего не успела сделать — противник быстро сократил дистанцию и бешено замолотил локтями и коленями. Она улетела с татами, как пушинка, ничего не сумев противопоставить! И чудо, что она успела в последний миг вывернуть голову из «мертвого захвата»!

Ее противник был зол. Очень зол! И он разозлился на нее! На нее! Отлично!

Яйой захлестнуло чужой яростью, как морской волной, накрыло с головой.

«Кайф!» — Думала она, выползая из-под судейского стола и поджатых ног судей.

— Вылезай, красавица! — Послышалось чуть приглушенное из-под шлема противника. — Мы с тобой еще не закончили! Отработаешь деньги, что у нас взяла! До иены!

И пренебрежительный подзывающий жест перчаткой.

Теплое чувство неожиданно затопило грудь — он ее узнал! Мало того, что распознал в противнике женщину (а сделать это в амуниции, под бликующим шлемом и при ее совсем не пышной фигуре — ой, как непросто), так еще и узнал! Вспомнил! Это теплое чувство даже вытеснило мысль о том, что Беника-сама сейчас наблюдает за поединком своей подчиненной и может быть недовольной!

Она вскочила и ринулась на татами, игнорируя знак судьи встать на отметки. Ринулась сразу к этому… сто шестому! И — да! — она его тоже помнила! Ну, значит, тогда она не обманулась!

* * *

«Старик! Только не говори, что опять влюбился! У нее даже сисек нет! И она сумасшедшая! Это то, что нужно такому старому извращенцу-мазохисту, как ты?!»