Сирень

В понедельник днем этаж был почти пуст, так что вокруг не было никого, кто мог бы увидеть, когда я обнял ее сзади. Я не считал наших охранников, потому что с точки зрения их работы они были тремя слепыми мышками.

— Ты что, убегаешь от меня? — прошептал я, когда мои руки нашли ее бедра. Брэкстон была почти идеального роста. Она была не настолько низенькой, чтобы мой член упирался ей в лопатки, но я бы не возражал, если бы она была еще на несколько дюймов повыше. Прямо сейчас Лорен-младший был занят тем, что ставил ей клеймо отброса (прим. татуировка в районе поясницы), именно ее задница пробудила его для вечеринки. Она напряглась в моих объятиях, и мне это не понравилось. Как же хотелось вернуть те дни, когда она таяла рядом со мной.

Прямо сейчас она отказывалась даже посмотреть на меня.

— Ты нашел меня, не так ли?

Я усмехнулся про себя.

Ее дерзкий рот был на первом месте в списке вещей, по которым я скучал. Я бы предпочел, чтобы она выплеснула на меня свой гнев, чем вообще ничего. Я поймал себя на том, что целую ее в затылок, так как ее волосы свисали на плечо, и вдыхаю аромат средства для мытья тела с коричневым сахаром, которым, как я знал, она пользовалась. Когда она по-прежнему никак не отреагировала, я вздохнул и закрыл глаза.

— Скажи мне, что делать, Брэкстон.

— А зачем мне это делать?

— Потому что ты так же сильно хочешь, чтобы я все исправил, как и я сам.

Услышав, что кто-то приближается, я заставил себя отпустить ее. К счастью, группа прошла не заметив нас, и в тот момент, когда берег был чист, я снова оказался в пространстве Брэкстон. Это было самое близкое её общество с тех пор, как мы трахались в Центральном парке. Я не собирался позволять возможности быть замеченным помешать мне взять те объедки, которые она мне бросала. Я ненавидел необходимость держать свои чувства в секрете, и делал это исключительно ради Брэкстон. Любой другой мог бы сожрать иголки.

Я наблюдал, как Брэкстон тридцать минут играла на дурацком игровом автомате, прежде чем у нее закончились наличные, и отыграла только десять из них.

Взяв ее за руку, я увел ее прочь, и после того, как она оставила все свои наличные, она не возражала. Хьюстон и Рик были заняты тем, что вкладывали деньги в гонки, и у меня было ощущение, что прилипчивые ублюдки отступили от Брэкстон, чтобы освободить место для меня, чтобы я мог все наладить.

Спросив Брэкстон, не голодна ли она, и уговорив ее согласиться поужинать со мной, мне удалось заказать нам столик в отдельном зале без предварительного бронирования. Организация была чертовски хаотичной, но провести немного времени наедине с Брэкстон того стоило. Как только мы уселись, скрытые от посторонних глаз, и остались наедине с нашими напитками, я поднялся со своей стороны высокой кабинки, чтобы сесть рядом с ней.

Придерживаясь соглашения, которое я уже однажды нарушил, я заказал лимонад вместо чего-нибудь крепкого, как мне было нужно, и она сделала то же самое. Прямо сейчас ее глаза были прикованы к своему напитку, когда она пыталась избежать моего взгляда.

— Посмотри на меня, — я больше не мог этого выносить.

Сделав глубокий вдох, она сделала это, и я, наконец, узнал причину, по которой она не делала этого раньше. Капля жидкости скатилась у нее из глаза, и я знал, что она возненавидела меня еще больше за эту слезинку.

Это был второй раз, когда я заставил ее плакать.

— Не говори, что тебе жаль, — отрезала она, сорвав слова с моих губ. Покачав головой, она сердито стерла с лица земли уродливую правду. — Мне надоело это слышать.

— Я не заслуживаю твоего прощения, но я все равно прошу его.

— Скажи мне, почему ты думаешь, что оно тебе вообще нужно.

Она уже знала почему.

Она хотела услышать, как я признаю все, что натворил вслух. Она хотела моего стыда, сожаления и гнева. Она хотела, чтобы я увидел ее боль.

— Я пытался вытолкнуть тебя из своей жизни в тот момент, когда ты вошла в нее. Я позволил Хьюстону унизить тебя, потому что это сняло с меня напряжение. Я знал, что Рик использовал тебя, чтобы снова свести нас вместе. Я завел поддельный аккаунт только для того, чтобы потроллить тебя в «Инстаграм». Я сказал тебе, что у меня есть чувства к тебе, когда понял, что не готов. Я вел себя как избалованный придурок, потому что у тебя хватило ума не сказать их в ответ. Я заставил тебя чувствовать себя виноватой за то, что тебя привлекают мои друзья. Я был идиотом, когда поверил, что оттолкнуть нас — это то, что тебе было нужно. Я взломал твой телефон и нашел все твои обнаженные фотографии. А потом я стащил твои трусики и подрочил у тебя на глазах. Я не боролся за тебя, хотя знал, что ты ждешь, — вдыхая и выдыхая, я закрыл глаза и поморщился. — И я обращался с тобой как с групи, а не со своей будущей женой, трахая тебя на земле, не пригласив сначала на ужин.

Брэкстон пристально смотрела на меня, когда я открыл глаза, ничем не выдавая того, что происходило у нее в голове.