Сирена иной реальности

Хоть мой дух и приглушал голос, а Ринат Аркадьевич все равно его услышал. И успокоил:

— Не волнуйся, Лиодайя! Я не нарушу своего слова.

Все же зря я считала его вредным. Он оказался со сложным характером, но понятливым. В чем-то упрямым, но совсем не напоминающим Нара.

А вот изменить свое мнение о злом Илье Васильевиче я не смогла. Понимала, что с его разрешения нам помогают, но… Но он по-прежнему сурово относился к Арктуру и скептично — к идее Рината Аркадьевича. Постоянно раздавал жесткие приказы. Напоминал о своем превосходстве. Подсчитывал будущие доходы. Уверена, в моем мире он бы всех тварей из жадности переловил, лишь бы драк’и накопить. И в этом своем безудержном стремлении к заработку Илья Васильевич был очень похож на Аленнара.

Аленнар… Я не желала увидеть его первым. И, как назло, именно его фигура нависла надо мной, когда я подняла веки. Красивое идеальное лицо, с гримасой злобы всматривающееся в мое.

— Сбежать решила? — зашипел жених, не думая отстраняться. Даже еще ниже склонился, так, что я почувствовала его дыхание на моих губах.

— Нет… — Я призвала все самообладание и взяла себя в руки. — Хотела потренировать верра.

— Да неужели? — хмыкнул Ален, наконец-то отодвигаясь.

Однако сделал он это лишь для того, чтобы одной рукой подхватить и показать мне лежащее сбоку платье. Именно то, которое я взяла с собой в дорогу. Другая рука тоже поднялась с зажатыми в кулаке драгоценностями.

— Это все так нужно для тренировки? — презрительно-скептично бросил жених. — И время ты выбрала крайне «удачное». Глубокая ночь как нельзя лучше для этого подходит.

— Да, удачное, — неожиданно для самой себя я разозлилась, преисполняясь решимостью. Приподнялась на локтях и честно призналась: — Хотела проучить тебя. По-другому ты меня понимать не желаешь! Обижаешь своими условиями. Ограничиваешь запретами. Унижаешь приказами, которые для меня выполнять невыносимо. Без невесты накануне свадьбы ты бы опозорился перед подданными. Может, хоть это что-то изменило бы в твоем отношении ко мне.

— Так-так-так… — криво усмехнулся Аленнар, рассматривая меня теперь с совсем иным выражением — довольным и предвкушающим. — Значит, все же решила меня воспитывать? А я уж было разочаровался. Мне начало казаться, что твое упрямство осталось в далеком детстве.

— А ты по-прежнему ломаешь чужую волю, — покачала я головой.

— Ломаю, — легко и даже с удовольствием согласился Ален. — Только чувства прочих мне безразличны, в отличие от твоих. Пусть пока ты выказываешь всего лишь ненависть и желание наказать… Все равно это признак внимания. Со временем ты осмелишься проявить и другие эмоции, более приятные мне. Ты ведь не испугалась и решила действовать, даже зная, что твой поступок меня разозлит. Верно?

— Думай что хочешь, но я не стану тебе угождать, — вздохнула я, окончательно убеждаясь: он никогда не изменится.

— И не надо, — просиял Аленнар. — Полагаешь, мне нужна покорная жена, которая будет, открыв рот, смотреть в глаза, беспрекословно исполнять приказы и согласно кивать? Чтобы получить такую, мне и из замка выходить бы не потребовалось — сийринн, готовых на все, лишь бы быть со мной, я знал немало. Только их покладистость быстро надоедает! А ты… — Он протянул руку, чтобы дотронуться до моих волос. А когда я невольно отклонилась, избегая прикосновения, синие глаза возбужденно вспыхнули в предвкушении. — Непредсказуемая. Непокорная. Идеальная. И… только моя.

Ален мог и не продолжать. Я наконец осознала — ему нравится сам процесс борьбы. Ему нравится злиться, становиться победителем и ощущать свое превосходство. Чем больше я сопротивляюсь, тем больше удовольствия он получает.

Возможно, было бы правильнее притвориться, что я смирилась, проявить ту самую покорность, что оттолкнет жениха… Тогда бы появилась надежда, что это его разочарует. Но я не смогла переломить себя.

— Ты жаждешь моих эмоций и сопротивления… — Я не сумела скрыть раздражения. — И ради этого принуждаешь к послушанию, вместо того, чтобы, как достойный сиррин, прислушаться к моему мнению. Признайся честно в своих ненормальных пристрастиях!

— А я их и не отрицаю. — Наслаждаясь моим возмущением, Аленнар пододвинулся ближе. — Ты восхитительна в гневе! Неподражаема и прекрасна.

Платье и украшения он давно уже отбросил, забыв о них. Сейчас его влекло лишь одно желание — в полной мере насладиться ситуацией. И потому жених снова навис надо мной, вынуждая отклониться.

Был бы шанс, я бы сбежала. Но единственное, что сейчас мне было доступно, — возможность упасть на мягкую перину, закрыть глаза, отвернуться и плотно сжать губы. А еще постараться не слишком эмоционально воспринять слова, что вместе с дыханием обожгли мою щеку.