Сиреневый черный. Тетралогия

За последние пять минут Игнира окрестили великим героем, и, решив, что победа над чудищем неплохой повод для праздника, постояльцы ринулись обратно в таверну. Разочарованно вздохнув, Таша пошла следом за всеми.

В момент не осталось свободных мест, застучали по столам полные пива кружки, засновали слуги, разнося еду. Впервые за долгое время кругом царило веселье. Люди устали в страхе ожидать своей судьбы и теперь наслаждались нежданным пиром. Герой дня, отбывший в свою комнату на лечение, вскоре явился к гостям, переодетый в белоснежную рубаху с глухим воротом, полностью скрывшую шрамы и рану. Его рыжие волосы, разметанные по плечам, и блестящие зеленые глаза привели в восторг юных посетительниц таверны. Таша вгляделась в красивое лицо молодого человека и отвернулась. Было в нем что-то безумное, пугающее: то ли лихорадочный блеск обрамленных пушистыми ресницами глаз, то ли хищная грация, совершенно не подобающая провинциальному простаку из дешевой гостиницы.

Встревоженная Таша прошла к лестнице, ведущей мимо кухонь на второй этаж. Она с надеждой взглянула на Эллавию, но та лишь махнула рукой – иди одна.

Оказавшись на этаже, девушка остановилась. Впереди в полумраке кто-то разговаривал: два голоса звучали из коридора – мужской и женский.

– Я знаю, господин Тикко, что вы задумали, – строго заявила женщина, – приказали слуге проверить упряжь и накормить лошадей. Похоже, вы собрались убраться из этого места самовольно.

– Мои дела не касаются вас, госпожа Клейр, – резко ответил мужчина, пытаясь уйти – его высокий силуэт двинулся в сторону темного проема открытой двери.

– Не так быстро, – остановила его женщина, понижая голос, – мы с сестрой отправимся с вами.

– С чего бы я стал брать вас с собой? – возразил мужчина, и в словах его прозвучали ноты нерешительности.

– В противном случае я подниму шум, и люди шерифа объяснят вам, чем грозит непослушание, – самоуверенно произнесла навязчивая собеседница.

– Собирайте вещи и поезжайте следом на своей повозке, – попытался избавиться от нее господин Тикко.

– У вас четверка великолепных упряжных, а у нас пара кляч, одна из которых повредила ногу. К тому же я подслушала, что вам известен безопасный путь, ведущий из Игнии. Так что не прикидывайтесь дураком, Тикко! – зло прошипела госпожа Клер, тут же смягчив тон, – мы едем с вами – это решено, и, естественно, мы с сестрой готовы заплатить вам за поездку…

– Ладно, ладно, госпожа Эльфийские Уши… Хорошо! – сквозь зубы прорычал мужчина, видимо смирившись с нежеланной компанией, – про безопасный путь никому ни слова, деньги вперед и никакого багажа.

– По рукам, – согласилась женщина, довольная, что смогла убедить Тикко взять их с сестрой с собой.

Во время этого тайного разговора, Таша предусмотрительно пряталась на лестнице, и вышла из убежища, лишь когда собеседники разошлись по своим комнатам. Взволнованная услышанным, принцесса мышью прокралась к своей двери и хотела шмыгнуть внутрь, но не успела. Мощный удар по голове вышиб из нее дух. «Свидетели нам не нужны» – прошумел над головой встревоженный голос Тикко. Не успев позвать на помощь, девушка слабо вскрикнула и беспомощно рухнула на пол…

Когда Франц и Фиро вернулись, перед гостиницей толпились егеря, и сам Ага явился туда верхом на холеном вороном жеребце, укрытом зеленой попоной с шерифским грифоном. Бросив повод, он раздраженно махал руками и кричал на подчиненных, отчего его высокий, и без того не слишком приятный голос то и дело срывался на хрип:

– Как вы могли пропустить их? Кто патрулировал ворота? Кто был в объезде? Пустоголовые бараны! Как вы могли позволить им сбежать без моего позволения?!

– Что произошло? – поинтересовался Аро, проезжая под аркой ворот и ставя свою лошадь вплотную к коню Аги.

– Одна из карет покинула Игнию без моего ведома. Глупцам надоело ждать позволения, и они решили самовольничать, – разразился гневной тирадой шериф, а потом добавил, наклоняясь из седла и понижая голос, – вы ведь понимаете, чем все обернется?

– Когда это произошло? – сосредоточенно спросил Франц, оглядываясь на Фиро, который замер перед воротами, тревожно нюхая воздух.

– На заре, когда все спали. Торговец из Алого Лема велел слуге запрячь лошадей и был таков. У глупца четверка королевских чистокровных, быстрая, как ветер – пронеслись мимо караула, так что эти сонные балбесы даже путь перекрыть не успели, – он кивнул на двух своих подчиненных, белых от страха и красноглазых от недосыпа.

Из окон на шум начали высовываться сонные лица слуг и постояльцев, кто-то вышел на ступени, заинтересованно прислушиваясь и приглядываясь к происходящему, кто-то наоборот поспешил задернуть серые занавески, не желая выдавать свое присутствие.

– Шериф Ага, торговец уехал не один, – тонким голосом заговорила одна из горничных.

Испуганно оглядываясь по сторонам, она спустилась с крыльца, и, кутаясь в шаль, подошла к шерифу.

– Что значит – не один? – переспросил тот, глядя на перепуганную женщину сверху вниз.