Сиреневый ветер Парижа

Ник тем временем разобралась с татуировщиком, который сделал свою работу на совесть, и переодела своего двойника. Когда я ее увидел, мне чуть не сделалось плохо — настолько она была похожа на мою Ник. Полчаса, если не больше, ушло на препирательство из-за ее любимого пистолета, который Ник ни за что не хотела оставлять двойнику. Я, однако, убедил ее, что обратное было бы неразумно, потому что всем известно, что она никогда с ним не расстается. Наконец Ник согласилась с моими доводами, но из чистого упрямства разрядила пушку, прежде чем отдать ее мне. Также мы оставили при двойнике паспорт и несколько вещей, чтобы все выглядело более или менее правдоподобно.

– Черт, — сказала Ник внезапно, — она же зарегистрировалась в отеле! Ее будут искать!

Впопыхах мы совсем забыли об этом. Мы молча смотрели друг на друга, и тут меня осенило.

– Но она же может выехать. Ведь ты — это она, разве нет?

Ник просияла. Мы решили, что я подброшу ее в отель, после чего мы разделимся: она займется трупом татуировщика, а я — двойником. Вдвоем мы перенесли Мышку в багажник и с легким сердцем отправились в путь. В отеле все прошло отлично. Я уже знал, где приблизительно произойдет «несчастный случай», и ничто на свете не могло помешать мне осуществить задуманное. Мысленно я уже ликовал, предвкушая, как мы с Ник будем смеяться, оставив позади все наши неприятности. Я достал пачку сигарет, чтобы закурить, и тут обнаружил, что она пуста.

Знаете, я всегда смеялся над страшилками, которые придумывают, чтобы заставить людей завязать с курением. Однако теперь я понимаю, что лучше бы я бросил курить хотя бы за день до того, как мы с Вероникой повстречали Мышку в аэропорту. Потому что тогда — о, тогда все было бы совсем иначе. Но судьба изобретательна, и милее всего ей погубить нас нашими же руками.

До места будущей аварии оставалось ехать еще прилично, и мне вовсе не улыбалось остаться без сигарет на несколько часов. Я припарковался и пошел за сигаретами, а когда вернулся, увидел, что машины нет. Она исчезла, а вместе с ней и двойник.

Я был в бешенстве. Однако, взяв себя в руки, я решил, что надо действовать, и как можно скорее. Все угонщики промышляют по своим районам, иначе у них будут серьезные неприятности. Поэтому я достал сотовый и задействовал свои старые связи. «Я нахожусь недалеко от Сиреневой заставы, кто именно промышляет тут угоном машин?» Также я спросил, кому они поставляют угнанные тачки.

Человек сказал, чтобы я перезвонил через два часа, тогда он все узнает. Мне было нелегко дать знать Ник о нашем провале, но я обязан был это сделать. Долгое время она молчала, потом сказала: «Не вини себя. Всякое бывает». Я хотел еще что-то сказать ей, но она повесила трубку, и я в который раз проклял себя за дурость.

Скупщика машин звали Азиз, и я решил начать с него. Моя машина уже стояла у него в гараже, я сразу же узнал ее. С Азизом были два его взрослых сына, крепкие, угрюмые ребята, но, когда я начал задавать вопросы, в живых оставался лишь он один. Дрожащим голосом он рассказал, что тачку ему доставили ребята из банды Дидье Данжо. Я спросил, заглядывал ли он в багажник. Он стал божиться, что еще не успел. Я заставил его поднять крышку — двойника не было на месте. Я пригрозил, что прострелю ему колено, и он сразу же вспомнил, что угонщики болтали о какой-то девице, которую они будто бы там нашли. Похоже, они отпустили ее на все четыре стороны.

Я не стал долго мучить старика и, разобравшись с ним, отправился на поиски Дидье. Он был под кайфом, и ему было плевать, что я вооружен. Ничего я от него не добился и, пристрелив его, отправился ко второму угонщику, Ксавье. Вот уж не ожидал, что этот парень окажется крепким орешком. По каким-то причинам он наотрез отказывался говорить об этой девице. Я убил его, но тут появился еще один крысеныш из их банды. На мое счастье, убегая, он споткнулся, и я легко разделался с ним.

Потом я сопоставил кое-какие факты. Я не верю в случайности, и то, что Ксавье так выгораживал эту Серую Мышь, свидетельствовало о том, что между ними имелась какая-то связь. Пока я ее не нащупал. Весьма возможно, что девица принадлежала к русской мафии — скажем, была курьером или чем-то в этом роде. Но тогда бы она не дала так просто себя взять. Я позвонил Ник и сообщил ей свои выводы. Она обозвала меня идиотом. Что же, я и впрямь им был, как показали последующие события.