Сиреневый ветер Парижа

Но этим я займусь потом, а пока мне нужно наведаться в магазин.

Потому что, признаюсь честно, магазины всегда действовали на меня умиротворяюще. В принципе, я не шопоголик, но как только в моей жизни приключалась какая-нибудь пакость, я бежала искать от нее спасения в ближайший торговый центр.

Может быть, тут отчасти виноваты и детские комплексы, потому что я росла в годы ломки государственного строя и жуткой нищеты. Одно время, в девяностые годы, в магазинах выстраивались очереди за хлебом. Было нечего одеть и нечего купить. Помните, как на прилавках в какой-то момент остались только спички, хмели-сунели и гигантские трехлитровые банки с березовым соком, а потом исчезли и они? То время, время расплаты за чужие иллюзии, давно ушло, но осадок от него остался нехороший.

Дойдя до какого-то памятника, я села на скамейку, на другом конце которой дремал заросший щетиной немолодой клошар. Решено: я иду в самый большой парижский магазин, но если я начну вытаскивать при продавцах деньги из чемодана, они могут не так меня понять. Значит, мне нужно сначала купить кошелек, обзавестись париком, чтобы ничто в моем облике не наводило на мысль о Веронике из Испании, и уже потом заняться шопингом.

Я огляделась и, убедившись, что никто не обращает на меня никакого внимания, открыла чемодан и достала оттуда несколько купюр. Подняв голову, я увидела, что мой сосед клошар, приоткрыв глаза, в полном ошеломлении наблюдает за мной.

Попалась! Сейчас он поднимет крик, позовет полицию, или… или… Да мало ли что он может сделать!

– О, — пробормотал бродяга, закрывая глаза, — какой прекрасный сон!

Я подхватила свой драгоценный чемодан и на цыпочках, чтобы производить как можно меньше шума, побежала прочь.

В ближайшем магазинчике кожгалантереи я купила самый дорогой кошелек, самую дорогую наплечную сумку, чтобы спрятать в нее этот кошелек, и широкий кожаный браслет на запястье, чтобы скрыть татуировку, после чего отправилась искать, где можно было бы купить парик. В промежутке между приобретением кошелька и каштанового парика до плеч я успела купить несколько бананов (на тот случай, если вдруг захочется есть), сувениры с парижской символикой, изготовленные, само собой, в Китае, карту Парижа и справочник для туристов. Также я купила удобный саквояж на колесиках, в который упрятала мой денежный чемодан, и направилась к метро.

– Un carnet, s’il vous plait![16]

На мне каштановый парик, у меня пистолет и целое состояние, и я никого не боюсь, слышите — никого! И, проехав пять или шесть остановок с пересадкой, я наконец выхожу у главного парижского универмага, храма шопоголиков, рая для любителей сэкономить в дни скидок. Сейчас, впрочем, обычное время, поэтому народу в магазине много, но не так, как могло бы быть.

…Ах, какое здание! А какой купол! А оформление ярусов! Вторая империя? Гарнье? Впрочем, какая разница, Гарнье был архитектором или не Гарнье, пять этажей чистого счастья, или шесть? Допустим, этаж с товарами для мужчин в счет не идет, а подземные этажи? И все это я могу обойти и купить все, что мне заблагорассудится, слышите, все!

В огромном, сверкающем позолотой храме шопоголиков я катаюсь на эскалаторах с этажа на этаж, разглядывая батальоны флаконов на парфюмерных прилавках, помады в золоченых тюбиках, туфли, сумки, платья, платки. Присутствие такого огромного количества вещей странным образом успокаивает и завораживает меня. Но, как я уже говорила, я не шопоголик. Покупка должна не только приносить радость от приобретения, она должна иметь смысл. Поэтому я начинаю с того, что покупаю себе пудру, румяна, тени, тушь (и цветную тоже), а также помаду. Женщина с пистолетом и двадцатью миллионами на глазах превращается в просто женщину… с девятнадцатью миллионами. Но а-а-ах, какой оттенок!

– И фиолетовую помаду тоже, мадемуазель.

– Вы уверены?

– Да, конечно!

Использовала бы я дома этот сочно-лиловый оттенок? Впрочем, какая разница! Сегодня в некотором роде день избавления от хлопот, и я решаю себя побаловать. Одна помада или четыре…

– Ах да, я забыла лак для ногтей.

– Может быть, вам нужен еще крем?

Но у меня другие планы, и от крема я отказываюсь, а то не успеешь глазом моргнуть, и этих кремов наберется целая корзинка. Знаем мы господ производителей, ох, знаем, как они наживаются на нас, женщинах!

И, расплатившись, я удираю в отдел обуви. Мне давно уже надоело ходить в кроссовках на размер больше, чем я обычно ношу.

– Что желает мадемуазель?

– Мне бы что-нибудь практичное, без каблуков…

Поход за чем-нибудь практичным без каблуков заканчивается покупкой двух пар босоножек на шпильках и одних сапог на каблуках. Вообще-то босоножек должно было быть восемь пар, а сапог — четыре, это я поскромничала.

– А без каблуков?

Как всегда, когда что-то нужно позарез, оно тотчас же исчезает. Я сделала два круга по этажу, прежде чем нашла мокасины, которые меня вполне устроили. Оплатив покупку, я тотчас же переобулась в них, а остальную обувь вытащила из коробок и засунула в разбухающий на глазах саквояж, рядом с денежным чемоданом.