Сирены Амая

И тем не менее появление мужчины оказалось полнейшей неожиданностью. Харинов ахнул, сообразив, что его обнаружили, но мужчина не проявлял враждебности. Серые глаза на приятном и гладком лице смотрели внимательно и чуть испуганно. Руки, опущенные вдоль совершенно немужского тела, нервно подрагивали; с мочалки, зажатой в кулак, капала пена. Скользнув взглядом по рубцам на груди, дотягивавшим размерами до двух блюдец, и взлохмаченному, но пустому лобку неизвестного, Харинов все понял.

Перед ним не мужчина – женщина, на чьей плоти лежал кошмарный запрет следовать природе. Вдобавок, кто бы это ни сотворил, он не подумал о том, чтобы провести еще одну операцию – по сращиванию толстенных пальцев птичьих ступней.

«Господи, тот же порок развития!» – выстрелила в голове Харинова мысль.

– Ты чужак. – Женщина, которой, судя по намечавшимся морщинам, не так давно перевалило за тридцать, не утверждала и не спрашивала, а констатировала очевидное.

– Я мужчина. Харинов. Боря.

Нелепое упоминание о том, что он мужчина, привело женщину в замешательство. Подошли остальные – три девушки с такими же обеспокоенными глазами и тем же уродством ног. Только лица, их невероятные и чистые лица говорили о том, что Леонардо да Винчи написал не всех красоток.

– Ты помощник Саргула? – неожиданно спросила женщина.

Харинов увидел, как они напряглись. Будь рядом Ева, она бы подсказала правильный ответ, но она осталась в храме, вместе со своими очками задаваки и Линой, и потому пришлось отвечать наобум.

– Ну-у, как сказать… – А сказать хоть что-нибудь было нужно. Харинов торопливо оглянулся на дверь предбанника. Ни движения. – Да, Саргул – мой босс. Это же ничего? Я могу уволиться, если что.

Пауза затянулась, а потом женщина сказала:

– Тогда мы поможем тебе, чужак.

Его, опешившего и напрягшего разом все мышцы, подхватили под руки и потащили в конец зала.

В какой-то момент в разуме Харинова всплыл вопрос: почему эти недоженщины были здесь, а не отправились в храм?

На глаза попались четыре тазика с замоченной одеждой, настолько грязной, что можно было предположить, что ее владельцы катались по углям после особо удачной шутки. Вероятно, незапланированная служба в храме в некотором роде объявила воскресенье, а в воскресенье полагалось отдыхать и поклоняться. А еще ни один храм не потерпел бы грязного прихожанина. Или служба все-таки была запланированной?

– Где твоя птица, чужак? – спросила женщина.

Дверь предбанника позади открылась, и Харинова прошиб холодный пот, хоть кругом и стояла влажная духота.

– Птица? – переспросил он с тревожным недоумением. – Какая еще птица? Мы приплыли. Никаких птиц. Может быть, рыбы?

– Песок или камни?

– Что?

– Отмель или черные скалы? Где находится лодка? Быстрее!

– Отмель. Отмель! Мы – на отмели!

Выход находился перед носом, и Харинов уже было потянул за ручку законопаченной двери, но его удержали чьи-то сильные пальцы.

– Беги на север, до скважины, оттуда направо, вдоль багульника. – Говорила женщина быстро, ежесекундно оглядываясь. – Увидишь черные камни, ведущие к воде, будто поземка, беги дальше. Так доберешься до отмели.

Харинов ощутил себя непроходимым тупицей.

– А где север? – спросил он, открывая дверь. Изумрудный хвойный мир резанул по глазам.

– Прямо. – Следующий вопрос женщина предугадала сама: – Багульник – сиреневые цветки на кустах.

Наконец его отпустили, и Харинов выбежал наружу, вновь оказавшись в царстве лесных теней и хвои.

За спиной из сужавшейся щели между дверью и косяком донесся дрожащий голос:

– Призови Саргула, чужак. Пусть сожжет эту проклятую землю.

Дверь еще какое-то время оставалась открытой, но Харинов ничего не ответил, и она закрылась.

Патологоанатом помчался к невидимой скважине со всех ног.

28. История шокирующего расследования (стр. 276)

Из книги «Сирены Амая: история шокирующего расследования», Ярослав Доргун, издательство «Черная Древесина», 2023 г., страница 276

«Раз уж мы, вооружившись лопатой и нацепив нос ищейки, взялись за рытье и разнюхивание, нелишним будет изучить кое-какой кусочек истории. Поэтому мы заглянем в 1920 год, когда была создана Карельская трудовая коммуна, еще только двигавшаяся в направлении своего современного названия.

Однако нас интересует не КТК (Карельская трудовая коммуна), а профессиональная деятельность Корпуса военных топографов, занимавшихся в то время топографическим обеспечением Российской императорской армии, до того как его, то бишь Корпус, в 1923-м преобразовали в ВТС (Военно-топографическую службу).

Корпус, как нетрудно догадаться, исходя из названия, отвечал за картографические и топографические работы; сюда же входили астрономо-геодезические изыскания: формирование каталогов, определение координат и высот и многое другое, что способно увлечь искушенного геодезиста, но никак не читателя.