«Сирены» атакуют

- Здесь ничего нет, - пробормотал он в отчаянии.

Глаза Красавчика сузились.

- Он, сволочь, не собирался нас расковывать… можно было и догадаться. Давай сюда пистолет.

Сережка автоматически, как в полусне, протянул ему оружие.

- Натяни мне цепь! И отвернись… Хотя нет, не трогай ничего, я сам отойду и натяну…

Остапенко повиновался. Соломон нажимал на спуск, но ничего не происходило. Красавчик выругался.

- Тут же предохранитель! Как он снимается, холера?

Сережка беспомощно смотрел на него и не знал, что делать. Соломон, впрочем, и не надеялся на него. Он вертел пистолет в руках и был осторожен, стараясь не направлять ствол ни на себя, ни на товарища. Вертел, пока не раздался приглушенный щелчок.

- Отверни рожу!..

Прогремел выстрел, и Красавчик взвыл. Цепь разлетелась надвое, и у Сережки зазвенело в ушах. Соломон страдальчески морщился от боли в ноге.

- Порядок! Давай теперь ты… натяни ее!

Остапенко отошел, сколько позволяла его цепь. Соломон приставил пистолет к среднему звену и выстрелил вновь.

- А теперь деру отсюда!

- Мы же голые, ты забыл?

- Да и черт с ним…

Красавчик замялся, оценивающе глядя на распростертого Месснера.

- Возьмем его шмотки…

Давно привыкший ко всему, Сережка Остапенко вдруг испытал отвращение. Ему ни разу не было противно - ни в лагере, ни в лазаретах, хотя поводов был избыток, а теперь вдруг стало.

Соломон принюхался:

- Чего ты ждешь? Он даже не обделался…

Красавчик с трудом перевернул тело Месснера на спину, начал расстегивать черный китель.

- Помогай, стягивай портки… Брезгуешь - я надену исподнее, мне плевать.

Вскоре они кое-как оделись; все болталось на них, как на вешалке, и выглядело бы уморительно, если бы не лица ребят. Красавчик оделся в рубашку и белье, Сережка напялил прямо на голое тело брюки и китель.

Фуражку не тронули.

Они осторожно приоткрыли дверь, выглянули, на цыпочках вышли. Оборванные цепи предательски позвякивали и волочились по полу. Вокруг стояла тишина. Соломон поднял пистолет:

- Если кто сунется, я выстрелю, а ты хоронись…

Но он не выстрелил, потому что противогазная харя нарисовалась внезапно, и оба растерялись. В следующее мгновение обоих уже крепко держали сильные руки.

«Ну, вот и все», - промелькнуло в голове у Сережки.

Красавчик извивался, пытаясь укусить прорезиненное чудовище за руку.

- Тихо, звереныш, - ответила маска на чистом русском языке. И на всякий случай добавила: - Ферштейн?

Ребята обмякли. Они прекратили сопротивляться и дали вывести себя на верхнюю палубу, где от яркого дневного света стало больно глазам, а свежий воздух вынудил задохнуться и вызвал кашель. Кричали чайки, вернувшиеся, едва лишь закончилась бомбардировка.

Палуба была заполнена советскими моряками; немецкий экипаж, сгрудившись в унылое стадо, маячил в отдалении. На небольшом удалении от эсминца монолитом стояла черная подводная лодка.

Часть шестая ПОРАЖЕНИЕ Глава девятнадцатая ПОД ВОДОЙ ВСЕ КОШКИ СЕРЫ

Какое-то время Посейдон передвигался, не таясь. Он ничем не отличался от редких гостей острова, встречавшихся ему на пути. Час был поздний, и основная масса паломников и туристов находилась в гостинице - за исключением немецкой группы. Она отсутствовала почти в полном составе, а у капитана Каретникова создалось впечатление, что и вся целиком. У него не было времени выяснить это доподлинно, и он предпочел, как учили, исходить из худшего.

Он шел быстро, а когда ему перестали встречаться люди, перешел на бег. Вскоре он сошел с аллеи и дальше пробирался лесом и кустарником. Когда Каретников достиг косы, он почувствовал себя немного неуютно: виден, как на ладони. Луны не было, но при наличии приборов ночного видения она ни к чему. На границе леса он чуть задержался, озираясь в поиске своих, и ему сразу ответила ночная птица: условный сигнал. Так притворяться умел только Флинт.

Посейдон метнулся обратно в заросли и через несколько секунд даже не услышал и не увидел, а ощутил близкое движение. Рука скользнула в карман, пальцы нащупали рукоятку пистолета.

- Это я, шеф, - шепнула темнота.

- Где остальные? - спросил Посейдон, не теряя времени.

- Здесь, ждут вас.

- Что произошло с Чайкой?

- Она что-то забыла в номере, - в голосе Флинта проступила тревога. - Велела нам отправляться и сказала, что вернется через минуту. Что с ней?

- Реально - не знаю. Я нашел ее раненой, причем раненой тяжело. Стреляли один раз. Я вызвал врачей.

Флинт тихо выматерился.

- Нужно было ее дождаться…

- Вы все сделали правильно. Гости были?

- Пока нет.

- И не должны. Они пойдут морем.

- Но откуда? - недоуменно спросил Флинт.

- Я уверен, что все их снаряжение на катере… который доставил сюда следственную бригаду.

Тот помотал головой:

- Не может быть. Контрабанда?

- Хуже. Наш разудалый сыскарь - один из них…

- Понятно. То есть - нет. Как вы узнали?

- Мы провели легкий спарринг. Достаточно заглянуть в глаза противнику, чтобы понять, чем он дышит…

- Это верно… но все равно не верится…

- Тебе и не нужно верить - слушай и мотай на ус.

- Да я что, я не спорю, - пробасил Флинт.