Сирийский капкан

Егор поднялся и подошел к стене рядом со входом в подвал. Там, на земле, лежал истерзанный старик, которого, как видно, пытали с особой жестокостью. Командиру даже показалось, что тот уже не дышит. Но старик приоткрыл один глаз. И тут Егору вдруг стало понятно, что перед ним не старик, а молодой мужчина, которому нет и сорока. Может, об этом ему сказал его осмысленный, хоть и затуманенный взгляд. А может, модные усики, остатки которых еще просматривались на его лице. Это был тот самый капитан Али, командир сирийских солдат в Кесабе. Его почти невозможно было узнать в этом истощенном, избитом, больном, израненном старике. Особо поражал взгляд Али, взгляд простившегося с жизнью человека…

Капитан чуть повернул голову и единственным уцелевшим глазом посмотрел на Егора.

– Спасибо, что убили этих собак! Они не имели права на жизнь! Они не имели права вообще ходить по земле, по нашей земле! Да благословит вас Аллах! – с трудом ворочая языком, проговорил капитан и закрыл глаза от потери сил.

Егор достал фляжку и смочил губы Али. Сирийский офицер не пытался пить. Прошла еще минута, прежде чем капитан сумел открыть глаза. Егор не торопил его. Командиру было не по себе оттого, что он собирался о чем-то расспрашивать этого человека. Капитан выручил его сам. Медленно, с остановками, он начал говорить. Командиру пришлось немного наклониться, чтобы расслышать тихий голос Али.

– Ваш друг, – он едва заметно кивнул в сторону Вазгена, и тот, поудобнее устроив племянника, медленно пошел в их сторону, – спрашивал о французе по имени Серж. Я знал его! В Кесабе… Хороший был человек… Он и еще один мой солдат в последний момент перед ударом авиации бросились спасать двух детей из разрушенного дома рядом с церковью.

– Что с ними стало, вам известно? – спросил Егор, бросив взгляд на замершего в ожидании ответа Вазгена.

– Не знаю… ничего… не знаю… Они забежали в дом, и в эту секунду… упала бомба. Наверное, они там и погибли.

– У этого Сержа была сестра – Валери. Вы ее знали? Она была там?

– Да… Ехала в одном с нами грузовике. Был взрыв, брезентовый кузов загорелся. Наступил… хаос. Не знаю, что с ней. Я, как видите, жив и здоров! – попытался горько пошутить офицер. – Может, и она выжила. Я тогда потерял сознание, а очнулся уже в плену у этих зверей.

Видно было, что каждое слово давалось ему с большим трудом. Али закрыл глаза, и дыхания его почти не было слышно. Егор еще раз поднес к его губам флягу с водой. Капитан наконец сделал пару глотков и легким кивком поблагодарил своего спасителя.

– Я офицер сирийской армии, поэтому меня привезли сюда. Европейцев Абдулла предпочитал оставлять себе, я слышал. Ему нужны евро, – продолжил Али.

– Абдулла – командир боевиков? – уточнил Егор.

– Да, он остался в Кесабе, эти выродки говорили.

– Где он может держать заложников? В Кесабе? – чуть поторопил раненого Егор.

Али немного подумал и сказал:

– Да. Если они еще живы, то, мне кажется, их держат в самом центре города. Там есть большая католическая школа. Сейчас в ней штаб Абдуллы. И это самая высокая точка Кесаба. Я не думаю, что ошибаюсь.

Егор в знак благодарности похлопал капитана по плечу.

– У меня будет просьба к тебе, друг! – обратился он к Али. – Ты сможешь повторить про француза и его сестру, а мы запишем твои слова на камеру. Не спрашивай, зачем это надо. И не бойся, запись никто не увидит.

– Я не боюсь, ничего уже не боюсь. Включай камеру!

Егор достал из кармана смартфон.

Вазген, который услышал все, что рассказал Али, опустился на землю. Из глаз его полились слезы. Старик схватился за голову. От горя он не знал, что делать. Беззвучные рыдания буквально душили старика.

– Дом рядом с церковью, это наверняка дом моего сына, а дети – это мои внуки. Значит, они… точно погибли?! Я не верил! Не хотел верить! Аствац! И Гаро погиб по моей вине! Зачем мне жить?!

Голиаф на заднем дворе, под оливковыми деревьями, осторожно положил на землю Зомби. Он пошел в дом, где раньше на первом этаже заметил лопату. Голиаф вернулся к своему другу и стал отчаянно копать для него могилу. Слезы и злость душили его. Он прекрасно понимал, что никто тут не виноват, они сами выбрали себе эту работу.

Голиаф снял свою бандану и прикрыл ею лицо Зомби. Затем бережно уложил Сашу в вырытую могилу, сверху положил несколько досок, которые нашел во дворе у забора. Уже поверх досок набросал тяжелых камней и засыпал землей.

– Прощай, Сашка! Мне будет не хватать тебя, друг!

Голиаф сделал холмик, выровнял его и зачем-то сфотографировал могилу на телефон. Потом он включил навигацию и получил координаты: 34.7352.15 северной широты и 36.7124.19 восточной долготы. Голиаф прикрыл глаза и запомнил эти 16 цифр. Здоровяк сел рядом с могилой друга на небольшой камень и ушел в воспоминания.