Сирийский марафон. Книга вторая. Часть 1. ГРУ: оперативное вмешательство

– Либо одно из трех, – вклинился Чупа-Чупс.

– Либо и того, и другого, – повторил интонацию леоновского Вини-Пуха Носорог.

Глава 6. «Divide et impera! – Разделяй и властвуй!»

ЗападныйАлеппо. Сирия. Июнь 2016.

– Ну-ка, стоп машина. Почему у британца ухо забинтовано? – Кайда хлопнул ладонью по спинке кресла. – И, хватит жрать в гордом одиночестве, герр обер-лейтенант.

Морозов, вздохнув, покорно протянул ополовиненную пачку:

– Угощайтесь, господа офицеры. То, что галеты бесхозно лежали здесь с утра, за то промолчим. А, так оно конечно.

– Чего с ухом у Чарли? В гестапо играли? Отрезать хотели, что ли? – подполковник в два приема схрумкал галетину.

– А, надо было? – Еремеев сделал простецкое лицо. – Виноват. На пять сек отошел. Извиняюсь за подробности, по физиологической надобности. Возвернулся, а они уже ухо строгают.

– Какого банана? Что велено было? Пара-тройка тумаков. Ну, хороший поджопник. Пятачок начистить. Не более того, – Александр крепко взял за шею сидящего в кресле капитана.

– Согласен, не дело. Хотя их тоже можно понять. Командира ранили. Слова похабные говорят. Обидно знаете. Еще и в драчку лезут. И, это пленный? – Носорог укоризненно покачал головой. – Не по правилам, ай-яй-яй. Где-то я их понимаю. Южане. Не сдержались.

– Хотя … Может и к лучшему. Голову пеплом посыпать не будем, – хитро улыбнулся подполковник. -К ситуации подойдем творчески.

– Вот и ладушки. За что уважаю командира, так за мудрые решения, – Еремеев изобразил жалобный взгляд собачьей преданности. – А, то хоть в петлю… По причине больших угрызений совести на почве профессиональной непригодности.

Кайда с Морозовым переглянулись и заржали. Капитан до конца роль доиграть не смог. Присоединился.

Просмеявшись подполковник спросил:

– Германец здесь не диковинка. Бундесвер? Типа минер-сапер? Гуманитарная помощь в виде обучения басмачей?

– Не угадал, командир. Бундесмарине. Kommando Spezialkräfte Marine, Oberfähnrich zur See,– Носорог, скосив взгляд на монитор, четко проговорил. – Что по-нашему означает не много не мало, старший мичман. Боевые пловцы. Дислокация Эккернфёрде. Небольшой городишка недалеко от Киля. Кстати, база подплава.

Александр недоуменно уставился на Еремеева:

– Спецназ ВМФ? Здесь? Из серии «подводная лодка в степях Украины».

– Это еще что… Вот наш финн …, – продолжил капитан.

– Если скажешь, что и «Северный олень» морячок …, – Кайда, поджав нижнюю губу, озадаченно покрутил головой.

– Так и есть. Попали в самую дырочку. Срочную тянул в отдельной егерской бригаде береговой обороны "Уусимаа".

– Дак, значит егерь?

– Ни, морская пехота. Засветился в социальных сетях. Наши нарыли фотки. Молодняк в день присяги в центре боевой подготовки чванился. А, на заднем фоне снаряжение диверсантов. Акваланги замкнутого цикла. Ребризер по импортному. Ну, и прочие погремушки для подводного боя.

– Вот так люди и попадают в историю, – с мнимой завистью заметил Чупа-Чупс. – Наверняка, остался служить по контракту.

– Сей факт скрыт пеленой тайны, – ухмыльнулся Носорог и нараспев добавил, – Великой тайны страны Суоми…

Громыхнуло так, что слетели все стаканы и кружки на пол, а импровизированные завесы с окон и дверей, вспорхнули стаей птичьей мелюзги. Офицеры переглянулись.

– Не хило! Пудов 10, не менее. Писец подкрался не заметно, хоть виден был издалека, – выдал очередной перл Еремеев. Кайда, встав сбоку у оконного проема, осторожно выглянул наружу:

– Походу ты опять прав, Николай. Джихад-мобиль? Кто у Смоляка в охранении?

– Четверо. Сержант Первухин и трое новеньких. Бдят по всех румбах, – капитан, захлопнув лэптоп, оставил чемоданчик на столе.

– Первухин – это зер гуд. Эвон как чадит. Загонашились телепузики, – подполковник, подойдя к треноге с перископом, приник к оптике. – Чует сердце, на прорыв сподобились. Всем в ружье! Морозов! Шопену срочно связаться с сирийцами. Выяснит что почем.

– Командир, пленных бы убрать отсюда. Уж не по их ли душу суета? – Носорог вопросительно смотрел. – С душком архаровцы.

– Согласен. Мутная троица мореманов, мать их за ногу. И, персональный переводчик до кучи …, – Александр пальцами помял щеки. – Для обычных инструкторов жирновато.

На передовой линии часто затрещало, будто хулиганистый мальчишка протянул палкой по решетка забора. Одиноко бахнула танковая пушка. Небо взвыло от десятка мин, снарядов и пуль.

– Смоляку приказ: пленных в штаб. Сдать нашим особистам. Пусть не мешкая эвакуируют в Хмеймим, – Кайда невольно дернулся на выстрелы. – Вернусь с командировки, разберемся. На базе держать по отдельности. Все. Выполнять!

Боевики наступали тремя группами. Правая и центральная ломилась к пролому в баррикаде, что устроил джихад-мобиль. Минометы осыпали позиции сирийских пехотинцев, не давая поднять головы. Левая, под шумок, норовила обойти с фланга.

– Шопен! Связь с батареей, быстро! – рявкнул подполковник в микрофон тангенты. – Еремеев! Займись «леваками». Могут просочиться сквозь порядки.

Капитан, оторвавшись от стереотрубы, кивнул:

– Момент! Дам ориентиры минометчикам.

– Снайперов подтяни. Вертушки вызвал?