Сирийский марафон. Книга вторая. Часть 2. Невидимое вижу

– Что-то не нравиться медовая парочка.

– Да уж, – вздохнул генерал. – Не хватает, как его … натурализмуса. Во!

– Точно! – Кайда поднял вверх указательный палец. – Маякнем в службу спасения?

– А, что делать. Вынуждены, – уныло вздохнул Дед. – Вот и фотосессия намечается. Штампы, штампы, штампы.

– Скудеет конкурирующая фирма, – согласился Александр, извлекая из кармана ветровки смартфон. – Какчество упало. Увы.

По трапу, ведущему на верхнюю палубу, затопали, будто стадо слонов спешило на водопой к родной речке. Парочка прекратила игру в фотолюбителей и повернула головы на звуки. Чупа-Чупс и Лях наконец-то преодолели подъем, о чем громогласно заявили на английском.

– Братан! А, здесь клёво! Ветерок, тенёк и вид ништяк, – пьяно скалясь Морозов обшарил взглядом палубу. Звучно икнув, он полуобернулся. – Пивец не посеял?

– Не-а. При мне ещё пара пузырей, – Лях, оступившись едва не свалился вниз по трапу. – Помоги, кореш! Ослаб малость.

Схватив за ворот, Чупа-Чупс втянул приятеля наверх:

– Умаялся, бедолага! Крепись. Счас, мля, пристроим пятую точку.

Нетвердо ступая Лях, цепко держа за горлышко две бутылки пива, направился в центр рядов скамеек. Парочка с тревогой косилась на приятелей.

– Опаньки! Тут и лялька симпотная, – искренне удивился Варшавин. Морозов, подхватив под локоть, потянул друга дальше:

– На кой тебе? Видишь она с дружбаном.

– Дак, я только познакомиться, – заупрямился Лях. – Чисто интеллигентно.

– Во упертый, мля, – в сердцах выдохнул Чупа-Чупс, меняя направление. – Ладно, давай только по-быстрому.

Варшавин, слегка балансируя бутылками в руках, приблизился к парочке. Попытавшись изобразить книксен, потерял равновесие и рухнул на парочку. Морозов кинулся на помощь приятелю.

– Пьянь бруклинская! Скотина! – взвыла девица, пытаясь вылезти из-под Ляха. – Джо! Да помоги же! Он блевать собирается!

– Опаньки, земляки! – Чупа-Чупс расплылся в улыбке, поднимая мычавшего нечленораздельное Варшавина. – Штат Луизиана, так? Или Техас?

Джо, освободившись от пьяных объятий Ляха, вскочил на ноги:

– Забирай это мурло и дергайте отсюда!

– А, чё так грубо?! – Варшавина мотало из стороны в сторону: – Сам перхоть мичиганская дергай. А, корову свою оставь! Попользуем.

– Что! – вскипел американец, перемещаясь ближе к Ляху.

– Бум! – лопнула пивная бутылка, влепившись в лоб янки.

– Хрясть! – разлетелась на осколки вторая, встретившись с затылком незадачливого Джо. Девица сунула руку под худи. Морозов ожидал нечто подобное и не мешкая сунул ей в нос малюсенький баллончик.

– Пшик, – бесцветная струйка пятном осела на лице, попав в приоткрытый от ярости рот. Девица поперхнулась и закашлялась. Через пять секунд, звучно посапывая, она амебой растеклась по скамейки. Чупа-Чупс, аккуратно поправив сползающую голову американки, констатировал: