Сирийский скальпель

– …А еще у отца в небольшом сарайчике всегда хранились три канистры с бензином, – глядя на пляшущий огонек костра, рассказывал Докич. – Я и не представлял, насколько во время боевых действий подскакивает в цене горючее. Оно было буквально на вес золота. Помню, как первый раз мы обменяли три литра на две буханки хлеба и были счастливы. Потом благодаря бензину у нас появилось молоко, сыр и даже четверть бараньей тушки. А еще я понял одну простую вещь.

– Какую? – подсел поближе Жерин.

– Во время войны в населенных пунктах обязательно появляются мародеры; некоторые из них носят с собой трофейное оружие. Власти Югославии пресекали мародерство и отряжали на борьбу с этим явлением специальные подразделения. Так вот я понял, что, если ты одет в обычную гражданскую одежду и не имеешь оружия, то солдаты стрелять в тебя не будут. Остановят, проверят документы, расспросят… А если за твоей спиной болтается автомат, то шанс быть расстрелянным на месте очень велик. Именно поэтому в своих вылазках за водой отец никогда не брал оружия.

– Как же вы жили в таких условиях? – полюбопытствовал Якушев.

– Скорее выживали, – печально улыбнулся серб. – Примерно через месяц этой нервотрепки с постоянной стрельбой и облавами на улицах мы пришли к выводу, что квартира в новом доме нам больше не принадлежит. Однажды утром к нам ворвались военные и, не обращая внимания на возмущение моих родителей, устроили у балконного окна пулеметное гнездо. И, слава богу, что у отца и матери хватило ума не препираться с ними дальше – могли бы получить по пуле, и на том дело бы закончилось.

– Пулемет на балконе? – удивленно качнул головой прапорщик. – Вашей семье в таком случае надо было собирать вещички и поскорее сматывать, пока точку не накрыла артиллерия.

– Мы так и поступили – спустились в сарай и сидели там до тех пор, пока военные не ушли.

– И чем закончилось ваше житие вблизи фронтовой зоны?

– Спустя несколько месяцев даже я – восьмилетний ребенок – отлично понимал, что оставаться в Косовска-Митровице больше нельзя. Деление города на южную, албанскую, и северную, сербскую, части происходило стремительно. Ненависть разделенных частей друг к другу росла с каждым днем. Это был относительно небольшой город с населением сто тысяч, однако он имел развитую промышленность: цветная металлургия, добыча свинца и цинка, химический комбинат, деревообрабатывающая и бумажная фабрики, производство сельскохозяйственной техники… Мы опасались, что рано или поздно начнутся артиллерийские обстрелы этих предприятий и пострадают расположенные рядом жилые кварталы.

– Неужели уехали? – сочувственно спросил Якушев.

– Пешком ушли, – вздохнул Докич. – Весь транспорт, пытавшийся покинуть зону боевых действий, нещадно обстреливался обеими сторонами. Мы к тому времени имели некоторый опыт и покидали Митровице днем. Повесили на рюкзаки белые простыни – так люди обозначали, что они гражданские, – и пошли к ближайшему северному блокпосту. Там договорились с дежурным офицером, отдав ему последнее золотое украшение мамы, и направились на север – в Сербию. Отец в те времена был здоровым человеком и был готов работать кем угодно, даже просто за еду.

– И где же осели?

– Сначала в небольшом селе Дубле, где у папы жили родственники.

– Это в Сербии?

– Да, почти – в центре страны. Спокойное и красивое место, до которого не докатилась война. Позже перебрались в город Крушевац. Там меня определили в школу, родители нашли работу и начали заново устраивать жизнь.

– Да… война – это всегда отвратительно, – помолчав, сказал Соколов. Потом оглянулся на бойцов и объявил: – Пора идти спать, парни, завтра у нас тяжелый денек. Первым дежурит Жерин. Его меняют Тригунов, Губин. Последним буду я. Спокойной ночи…

Глава тринадцатая Косово, селение Денник Наше время

Оставшийся двадцатикилометровый отрезок до селения Денник группа преодолела ранним утром со свежими силами. Селение располагалось не в южной части долины Метохии, а на отшибе – в ущелье меж двух невысоких, но лесистых хребтов.

– Красотища-то какая, – оценил Жерин, когда спецназовцы поднялись на вершину северного хребта и впервые увидели селение.

– Да, разного рода негодяи умеют устраивать гнездышки в уютных местах, – поддержал Якушев.

– Селение небольшое – домов сорок. Вытянуто с юга на север вдоль идущей через центр грунтовой дороги, – комментировал Соколов, рассматривая цель с помощью оптики бинокля. – Судя по всему, дорога ведет в Албанию, а также связывает этот райский уголок с центром Косова.

– Так и есть, – подтвердил сербский проводник. – По нашим данным, в Деннике проживает около шестидесяти семей общей численностью до двухсот пятидесяти человек.

Отдышавшись после трудного подъема на вершину хребта, спецназовцы осторожно спустились ниже, приблизившись к селению на дистанцию метров восемьсот. Выбрав удобную площадку на склоне среди деревьев и кустарника, приступили к наблюдению, в процессе которого было необходимо определить, где обитает глава преступной группировки – некий Агон Бардулла.