Сиротский дом

– Вовсе не поэтому! Ты способна обращаться к другим, потому что ты и сама сильная. И всегда была сильной. И всегда могла попросить других тебе помочь, если что. Я просто восхищалась этой твоей способностью – если у тебя что-то плохо получалось, ты не зацикливалась на этом, а просто шла дальше или просила кого-нибудь другого это сделать. А я? Я всегда старалась во всем достигнуть идеала, все сделать на отлично, и это меня уродует, Клара, ей-богу уродует. Во всем быть идеальной невозможно! А я все пытаюсь, но получается, что я даже казаться идеальной не в состоянии… Нет, я совершенно безнадежна!

Джуди безнадежна? Неужели она действительно так считает?

– Ты не безнадежна, Джуди, не говори так!

– Я даже ребенка от собственного мужа зачать не могу! После стольких лет! После стольких попыток!

– Ох, Джуди, я понятия не имела…

– После всего того, через что Артуру довелось пройти, я не в состоянии дать ему даже такой простой вещи. Той единственной вещи, которая могла бы помочь нам, исцелила бы наш брак.

Ох, Джуди.

– «Зачатие». Какое странное слово, правда? Это как бы самое начало, и я всегда считала, что это получится очень легко, а оказалось… И во мне столько злости и ненависти, а еще какой-то странной ревности к тем, для кого это оказалось так легко. А потом им было столь легко бросить свое дитя и уйти прочь. Как поступили… и некоторые из родителей тех, кто теперь живет в Грейндже.

– Джуди, ты самый очаровательный человек из всех, кого я знаю. Только не надо себя ненавидеть, потому что в голову тебе явилось несколько плохих мыслей. У всех бывают плохие мысли.

А ведь мне следовало бы знать, что с ней происходит.

– Но это же просто ужасно! Каждый месяц я молюсь и надеюсь – и ничего! Как могло мое собственное тело так меня подвести?!

– А что говорят врачи?

– Говорят: «Продолжайте попытки». А попытки я продолжаю уже почти четыре года, Клара! Как долго мне еще их продолжать?

И Джуди бросилась подруге на шею, дрожа всем телом от сдерживаемых эмоций. Клара почувствовала исходивший от ее волос запах шампуня. Несколько лет Джуди, ее лучшая подруга, испытывает жестокие страдания, а она до сих пор ничего об этом не знала! Это трагическое странствие по медицинским кабинетам они проделали не вместе. Ничего удивительного, что их дружба в последнее время так пошатнулась.

– Ты знаешь, – продолжала Джуди, – это все равно, как после всех этих тяжких военных лет, после той войны, которую мы пережили вместе, я теперь вынуждена переживать свою собственную, личную войну. И я не знаю, какая война хуже. Когда я оглядываюсь назад, мне кажется, что то было старое, доброе время – это война-то! – и я чувствую себя такой дрянью из-за всех тех, кто погиб.

– Джуди, ты же не можешь приказать своим чувствам!

– Но это же неправильные чувства! И это никакая не война. Во всем виновато мое собственное дурацкое чрево!

– Господи, Джуди, мне так жаль! Если я могу хоть чем-то тебе помочь, чем угодно, ты только скажи.

Клара навсегда запомнит этот миг: солнце, сдвинувшись, ударило прямо в окно, и золотистые волосы Джуди вспыхнули, как на старой голландской картине. Затем к ним подошел бармен и спросил: «Кому здесь яйцо по-шотландски?», и Клара подняла руку, словно школьница в классе.

Они восхитились изящным оформлением поданных блюд, затем Джуди, развернув алую салфетку со столовыми приборами, сказала вполне спокойно и серьезно:

– А вообще-то, Клара, есть одна вещь, которую ты можешь для меня сделать.

– Все что угодно, Джуди, ты же знаешь.

– Я говорю об Алексе. По-моему, он просто замечательный мальчик.

Клара, разрезая оранжевую панировку яйца по-шотландски, улыбнулась. На тарелке это смотрелось и впрямь очень красиво – просто произведение искусства. Этот паб оказался потрясающим местом – ничего удивительного, что Майкл так любил сюда ходить.

– Да, Алекс замечательный. У меня все дети замечательные, но он особенный.

– А как бы ты отнеслась к тому, чтобы мы его усыновили? Ты бы нас рекомендовала?

У Клары молотом застучало сердце. Артур. Артур и Алекс?

– Я уже довольно давно об этом думаю, – продолжала Джуди. – Ну, в общем, с тех пор, как с ним познакомилась. Нет, пожалуй, еще раньше! С тех пор, как впервые услышала, как ты о нем рассказываешь. Это было как любовь еще до первого взгляда; я просто сразу поняла, что он предназначен для меня.

Джуди положила нож и вилку и словно забыла о них. А Клара пребывала в замешательстве. Ей кусок в горло не лез, и казалось, что желток у нее на тарелке нагло пялит на нее глаза.

– Понимаешь, Джуди, Алекс ведь теперь будет учиться в грамматической школе в Ипсвиче. Его только что приняли, и он в таком восторге, с таким нетерпением ждет этого.

Клара с трудом подбирала слова. Она давно заметила, что Алекс очень нравится Джуди, но это? Разговора об усыновлении она и через миллион лет от нее не ожидала.